"Тосиюки Фую. Дырявый носок (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

руки, полистать. Двое молодых людей вышли. Наверное, отправились по заданию.
Оставшийся - мужчина в берете - снял с керосиновой печки, стоявшей посредине
комнаты, металлический чайник. Потом достал с полки, висевшей над раковиной
сбоку от входа, заварной чайничек, налил себе чаю и стал пить. Заметив меня,
он торопливо принес и поставил на столик, заваленный газетами, чашку. Затем
вернулся к раковине за заварным чайником. Левая рука его была засунута в
карман пиджака, он действовал только правой.
- Холодно... - улыбнулся он мне, наливая чай. Фарфоровую крышку он
придерживал указательным пальцем. На вид ему было лет 27-28, лицо тонкое и
значительное, с затаившейся черной тенью. Я молча поклонился ему. Мужчина
вернулся к своему столу и достал из портфеля коробочку с завтраком. Затем,
помогая правой рукой, положил на стол левую. Тускло блеснул металлический
крюк, вроде массивного рыболовного крючка.
Очевидно, это и был Ямада, о котором толковал Сайто.
Раздался дробный звук шагов на лестнице у меня над головой.
Передо мной стояли женщина и Киёмидзу.
- А, вот и вы... - Киёмидзу вынул из кармана пиджака бумажник, вытащил
из него визитную карточку и положил ее на край стола. - Моя фамилия
Киёмидзу. Прошу любить и жаловать. - Киёмидзу уже начинал стареть, виски его
тронула седина.
Быстро вы, однако... Послужной список с вами? - произнес он, присев на
диван. Манера держаться у него была спокойная, но он все время был начеку. Я
нашарил во внутреннем кармане послужной список, но никак не мог вынуть его,
он за что-то зацепился. Я подумал, что Киёмидзу наблюдает за моими неловкими
движениями, из-за этого я еще больше нервничал. Вытащив наконец список, я
выронил его из рук. Сложенный вчетверо, он скользнул у меня между колен и
упал на бетонный пол. К несчастью, на полу была лужица, и к списку, который
я поднял, пристала липкая грязь.
Ничего, ничего, пусть так, - сказал Киёмидзу, видя, что я намереваюсь
вытереть грязь о свои брюки. Не потому, что у меня не оказалось носового
платка, а просто оттого, что с самого начала все было неладно, у меня голова
пошла кругом.
Мучаясь от неприятного предчувствия, я подал список - грязный, с
расплывшимися иероглифами. Киёмидзу, конечно, не мог не заметить всей этой
сумятицы. Я наглядно продемонстрировал ему, что руки у меня не в порядке, а
из-за того, что я изо всех сил старался держаться хорошо, получалось все как
раз наоборот.
Киёмидзу некоторое время смотрел в послужной список. Девушка-служащая
куда-то ушла. Ямада, сидя к нам спиной, доедал свой завтрак. Воздух между
мной и Киёмидзу, казалось, сгустился, мне даже стало тяжело дышать. Больше
половины написанного было ложью. Привычный к таким вещам, Киёмидзу, должно
быть, насквозь видит мое вранье. К тому же он мог дурно истолковать и мою
суетливость и неловкую сцену, в результате чего иероглифы стало трудно
разобрать. Когда я подумал об этом, диван подо мной показался мне скамьей
пыток.
Киёмидзу наконец поднял голову. На лице его плавала деланная улыбка.
- Почему вы ушли с последнего места работы? - Вопрос был задан
бесстрастно, но я на мгновение запнулся, подыскивая слова.
В послужном списке должно было быть написано, что до октября прошлого
года я работал на фабрике бумажных изделий, которая обанкротилась в