"Франц Фюман. Еврейский автомобиль" - читать интересную книгу автора

Алоизию, чтобы на меня снизошла благодать смирения, которого мне не
хватает, потом он перекрестил меня и отпустил мне грехи. Выздоровев, я
сделал, как он велел, и пытался в течение двух лет добиться, чтобы на меня
снизошла благодать смирения, пока однажды вечером не перелез через садовую
ограду и не убежал домой, решив, что как бы ни бушевал и ни кричал мой
отец, я ни за что и никогда не вернусь в монастырь. Но мой отец не
бушевал, он даже не отругал меня, он прижал меня к груди и признался, что
сам уже подумывал о моем будущем и все равно собирался забрать меня в
конце года из монастыря, потому что мировая история - сказал он, и глаза
его засияли, - железной поступью двинулась вперед, и совершенно ясно, что
будущее принадлежит не реакционным клерикалам, а Германии Адольфа Гитлера,
к которой в один прекрасный день присоединится и Судетская область. Я
обнял его и от радости ничего не мог сказать, а на следующий день я
вступил в немецкий спортивный ферейн - юношескую организацию судетских
фашистов. Мои прежние школьные товарищи поздравили меня с тем, что я
избавился от монастыря. И когда я надел серую куртку спортивного ферейна,
я вздохнул свободно и с облегчением подумал, что наконец-то в мире
воцарился порядок.


Сражение за спортзал в Рейхенберге

Сентябрь 1938 года, канун конференции, в Мюнхене

Спортивный зал в Рейхенберге вспоминается мне оливково-черным обрубком
в конце круто поднимающейся вверх узкой улочки. В Рейхенберге я учился в
гимназии после ухода из Кальксбурга, расположенный в сорока километрах от
моего родного городка, Рейхенберг был некогда центром судетского фашизма.
Мы защищали спортзал в один из тех сентябрьских дней 1938 года, возможно,
это было 15 сентября, когда мы по три раза в сутки слушали леденящие душу
передачи радиостанции "Германия" о кровавом терроре
чешско-еврейско-марксистских убийц против мирного немецкого населения в
Судетах и уверения фюрера, что такая могущественная держава, как
германский рейх, не намерена больше сложа руки смотреть на страдания своих
немецких братьев и сестер и что судетский вопрос должен быть так или иначе
разрешен. Правда, в Рейхенберге никто из немецких граждан до сих пор не
был даже ранен, и в моем родном городке, напротив, нападению и поджогу
подверглось здание чешской пограничной охраны. Зато в остальных судетских
городках, населенных немцами, судя по тому, что рассказывали, бушевали
ужасающие бои и над немцами творили страшные зверства. И когда однажды
утром в Рейхенберге поперек улиц, выходящих на рыночную площадь,
протянулись заграждения из колючей проволоки, и появились патрули
вооруженных полицейских, и мой командир Карли, едва переводя дух, крикнул
мне, что чехи готовят нападение на спортзал, я понял: вот теперь все
начинается, дошло и до Рейхенберга, час испытаний настал.
Я был готов к этому. Всего лишь месяц назад я воочию видел самого
фюрера и поклялся ему в вечной верности. Вместе с тысячами других членов
спортивного ферейна я участвовал в Великогерманских спортивных играх в
Бреслау в 1938 году. Колоннами по восемь человек в ряд мы вошли на стадион
и прокричали хором: "Мы хотим в наш дом, в наш рейх!" - новый лозунг,