"Шэнь Фу. Шесть записок о быстротечной жизни " - читать интересную книгу автора

лихорадка. Вскоре и я заболел. Мы пролежали в постели около двух недель -
поистине, когда радость жизни достигает предела, наступает пора невзгод - то
был зловещий знак, он предвещал, что нам не дожить вместе до седых волос.
К празднику Середины осени[48], что приходится на пятнадцатый день
восьмой луны, я был вполне здоров. Вот уже полгода Юнь была моей женой, но
она еще не выходила за пределы нашего жилища и видела лишь стену Цанланского
павильона. В тот день я через старого слугу передал сторожу приказ никого к
нам не пускать. С наступлением вечера я, Юнь и моя младшая сестренка в
сопровождении няньки и девочки-служанки двинулись вслед за старым слугой
осматривать парк и павильон. Мы миновали каменный мост, вошли в ворота,
повернули на восток и, попетляв немного, достигли места, где среди
ярко-зеленых деревьев высилась насыпная гора. Павильон стоял на самой ее
вершине. Мы поднялись по ступеням к павильону, и взору открылся бескрайний
простор: в красном зареве догорающего заката в небо подымались струйки дыма
от очагов, а дальше, на другом берегу реки, виднелся парк Лес у подножия
горы, здесь богатые и знатные обычно устраивали званые обеды. Позже на этом
месте построили Школу полного знания. В павильоне мы постелили циновку и
уселись в кружок. Сторож приготовил нам чай. Из-за макушек деревьев скоро
выплыла ясная луна, легкий ветер колыхал края наших рукавов, луна отражалась
в волнах, и пыль мирских забот и суеты словно слетала с нас. Юнь сказала мне
тогда:
- Какое радостное путешествие у нас сегодня. Но будет еще веселее, если
мы поплаваем вокруг павильона на легкой лодочке.
В домах засветили огни, напомнив нам, что близится пятнадцатая ночь
восьмой луны. Поддерживая друг друга, мы спустились с холма и воротились
домой.
Согласно народному обычаю, все женщины, богатые или бедные, в ту ночь
выходят из домов и гуляют, обычай этот зовется "гуляние при лунном свете".
Но никто не пришел в уединенное, тихое и полное спокойного сияния место - к
Цанланскому павильону. Мой отец господин Цзяфу обожал брать себе приемных
сыновей, в конце концов у меня набралось двадцать три брата, а моя матушка
удочерила девять девочек. Среди них были девица Ван, вторая моя сестра, и
шестая сестра[49], по имени Юй, обе были задушевными подругами моей жены.
Ван, большая охотница до вина, была взбалмошная, а Юй - веселая и
говорливая. Всякий раз, когда подруги собирались вместе, они попросту
выставляли меня из комнаты, а если ночевали, то втроем укладывались в одну
постель. Я знал, что все это проделки Юй. В шутку я однажды сказал ей:
- Когда ты выйдешь замуж, я приглашу твоего мужа погостить у меня дней
десять.
В ответ сестрица сказала:
- Тогда и я приду сюда и буду спать с Юнь в одной постели. Разве это не
удовольствие?
Юнь и Юй улыбнулись друг другу.
К этому времени собрался жениться мой брат Питан, и мы поселились у
Моста пьющего коня на улице Цанми. Дом был большой, просторный, но не такой
уединенный и изысканный, как Цанланский павильон.
В день рождения моей матушки у нас в доме обычно давали театральные
представления, и поначалу Юнь находила эти зрелища интересными. Отец никогда
не признавал никаких запретов и попросил представить "Жестокое
расставание"[50], актеры с мастерством показали тонко сделанную сцену и