"Донован Фрост. Храм ночи ("Конан") " - читать интересную книгу автора

свистом мелькал над головой ванира - от объятого священным безумием
берсеркера попятились и враги, и его товарищи, словно от самого Ледяного
Гиганта.
Один Конан был доволен и весел, несмотря на хриплое дыхание и явную
одышку. Возраст оставил свои следы на его теле, но дух остался таким же
непреклонным, как и встарь. Одежда в нескольких местах была в крови, меч,
отведавший любимой алой влаги, стиснутый каменной ладонью, так и плясал в
руках, губы раздвигала хищная усмешка.
"Неужели, Кром, ты даешь мне высшее благо - погибнуть под хладной
сталью в славном бою, а не доживать свой век гниющим, выжившим из ума
старикашкой, в насмешку над предками?"
Тут и там за спинами напирающих врагов мелькал орлиный профиль Хвата,
но виртуозного порхания голубоватых восточных клинков больше не было видно -
атаман командовал. И король отдал ему должное - командовал он толково.
Пытавшихся выйти в тыл "эйнхериям" и взять их в волчье кольцо, Хват отогнал
едва ли не пинками.
Северяне двинулись к опушке, когда из леса в них ударил целый залп
арбалетных болтов. Потом еще один. И только когда пятеро оставшихся в живых
детей Севера и Конан достигли спасительных кустов и папоротников, мешающих
прицельной стрельбе, разбойники окружили их.
- Молодец, бандитская рожа! - едва ли не с восторгом прокричал Конан,
перерубая древко направленной в Хольгера рогатины.
Вынырнувший откуда-то сбоку Иллиах принял на шлем удар топора,
грозивший перерубить Конана пополам. Шлем слетел с головы молодого
киммерийца, он покачнулся, и Конан поддержал своего телохранителя.
- А ну, посторонись, рыжебородые! - раздался боевой клич последнего в
отряде ванира.
Последнего, ибо Браги уже принадлежал стае "неистовых Детей Грома":
выкаченные красные глаза, брызжущая из оскаленного рта, нет - пасти, пена,
грузные, на первый взгляд неуклюжие, немилосердно топчущие землю косолапые
шаги...
Конан отпрыгнул от своего бывшего охранника, словно на него едва не
наступил сам Кром, попятились и остальные "эйнхерии", и берсеркер обрушился
на разбойников.
Это было похоже на бойню. Конан один раз видел, как росомаха, раненная
сторожем, перемахнула через забор загона в каком-то гандерландском селении и
опустилась на свои кривые лапы прямо среди овечек. И прошла сквозь целую
отару, рвя и терзая, разрывая и топча, до изменившегося в лице сторожа.
В короткой ее шее торчали уже три стрелы, однако лишь копье молодого
киммерийца спасло тогда гандера от неминуемой страшной смерти. Нечто
подобное он наблюдал и теперь. Браги шел сквозь шайку разбойников один -
приближаться к вооруженному "сыну грома" без риска попасть под его
неприцельные удары нечеловеческой силы вообще невозможно.
Да и не нужно - какой глубины бы ни был строй врагов и из кого бы он ни
состоял, берсеркер все равно пройдет насквозь, оставив за собой красную
просеку с валяющимися по краям изуродованными телами. Вот только выжить у
него нет никакой возможности. Правда, его жертв это не спасает никоим
образом. Тело Браги уже было пробито двумя копьями едва не навылет (попасть
в "Сына Грома" легче легкого - они не уклоняются от ударов и вообще не
защищаются), левая кисть болталась на каких-то красных лоскутьях,