"Донован Фрост. Храм ночи ("Конан") " - читать интересную книгу автора

просвещенный рыцарь, головорезов отца сторонился, набрав свою личную гвардию
из блистательных Черных Драконов - отпрысков мелкопоместного, но славного
аквилонского дворянства. Не раз и не два он просил отца, чтобы во время
официальных церемоний и пышных празднеств в дверях тронной залы не маячили
мрачные рогатые фигуры, пропахшие конским и человеческим потом, запахами
кожи и минерального масла.
Конан, ворча, подобно старикам из тарантийских таверен, коротавшим
вечера за бутылкой и сетованиями об упадке нравов молодежи, телохранителей
своих в пиршественные залы старался не вводить. Однако не мог отказать себе
в удовольствии и подшучивал над охраной сына с присущим одному ему диковатым
мрачным юмором - то он, как будто, принимал разодетых в пух и прах, по
немедийской моде, часовых за вешалки, и вешал на них плащ, то, "случайно"
оступившись, заезжал плечом в облаченные черные камзолы спины, после чего
бравый гвардеец, кувырнувшись в воздухе, приземлялся аккурат посреди
уставленного тортами и фруктами стола, то пришибал телохранителя принца
створкой тяжеленной дверью. Словом, повода для выяснений отношений с
отпрыском оказывалось предостаточно. Но, как водится, нелады среди хозяев
заставляют перелаиваться и псов: по всем столичным кабакам вспыхивали ссоры
между телохранителями первых особ, редко кончавшиеся смертоубийством - но уж
без порубанной мебели, битых кувшинов и подвернувшихся под горячую руку
завсегдатаев не обходилось, ни одного праздника. В кулачных потасовках -
"мужицких играх", по мнению родовитых Драконов, - перевес неизменно
оказывался на стороне диких северян. В споре клинков явного преимущества у
той или другой стороны не наблюдалось. Конан, закатывавший разудалые пиры по
поводу мелких своих побед и впадавший в мрачное оцепенение после поражений в
уличных сварах, был наслышан, что немалое число дворцовой челяди, от пажей
до седых мажордомов, сколотили целое состояние, делая ставки и подбивая
охранников на непотребства.
- Это ничем не хуже петушиных боев, сын мой неразумный Конн! - кричал
король, отметая очередные обвинения сына в разжигании пустой розни, - или
скачек. Кроме того, боец, - если он не на войне, будет шляться по кабакам и
расшибать себе кулаки. Если он, конечно, истинный боец.
- Но отец, есть же приличия... при немедийском дворе...
- При немедийском дворе в недавнем прошлом проводили позорные
гладиаторские бои, заставляя рабов и пленников, кромсать друг друга мечами,
на потеху жирным стариканам и вислогрудым матронам!
- Но какой пример подают наши гвардейцы другим военным, из линейных
полков и баронских дружин?
- Отличный пример! Обрати внимание - стоит произойти очередной
маленькой сшибке в подворотне - и все фехтовальные залы просто забиты твоими
и моими орлами! Если нет вокруг волков, сторожевые псы обрастают жиром,
обзаводятся блохами и пролежнями!
Такова частенько была тема вечерних бесед отца и сына. Если Черные
Драконы славились далеко за пределами Тарантии, как завзятые песнопевцы,
утонченные рифмоплеты и ловеласы, то "эйнхерии" закрепили за собой славу
дикарей и суеверов.
Казармы телохранителей-северян действительно сильно смахивали на
капище. Раздражая столичные вкусы, словно клочок варварских земель, бельмом
на глазу Тарантии зияли вросшие в землю срубы из бревен в полтора обхвата,
крытые дерном, шатры, расписанные оскаленными мордами, меж которых, злобно