"Николай Фробениус. Другие места" - читать интересную книгу автора

- Отчего это у него?
- Кто знает? Ему нравится рассказывать истории не про себя, а про
других. Он просто одержим этим. По-моему, их у него бесконечное множество.
Иногда мне кажется, что этими историями он пытается заполнить какую-то
пустоту.
- А про себя у него нет историй?
- Есть, но они такие незначительные и неинтересные по сравнению с
историями о других. - Она улыбнулась. - Говорят, будто это наследственное.
Но я не знаю. Родители Тронда уравновешенные, нормальные люди. Правда, один
его дядя патологический враль и выдумщик. Тронд очень любит этого дядю. Не
знаю. Все это так странно.
Отец кивнул и натянуто улыбнулся.
Она еще раз поблагодарила нас и ушла.
Мы заказали еще виски и поговорили о Тронде и о его странной болезни.
Отца взволновала эта история.
- Одно только имя в последних известиях, - сказал он, - одна только
фотография. Как может этот мальчик создать новую личность на основе столь
скудной информации? Что, собственно, мы видели по телевидению? Пароход с
беженцами и мальчика в итальянской больнице. Неужели на таком ничтожном
материале можно сотворить себе новую личность?
Никто из нас не мог ответить на этот вопрос.
Разговор медленно угасал, сменяясь сонливостью.
Отец спас какого-то парнишку, помешав ему броситься в море, потом он
услышал его историю и теперь не знал, что и думать. Он сидел и кусал губы.
Поездка в Данию началась с неожиданности, а отец не слишком любил
сюрпризы.
- Все должно быть по-честному, - бурчал он всякий раз, когда мама
обвиняла его в том, что он хочет все контролировать.

Отец должен был встретиться со своим продюсером в одном из пригородов
Копенгагена, Шестнадцать лет отец снимал документальные фильмы для
норвежских продюсеров, для телевизионных компаний, и на собственные
средства - для себя. В конце шестидесятых он работал в скобяной лавке своего
отца. О работе экспедитора он рассказывал со скрытым воодушевлением в
голосе, но тем не менее был горд, что бросил эту "как будто жизнь", чтобы
заняться "своим делом". Тут ему было чем гордиться. Он никогда ничем не
хвастался, но то, что он бросил скобяные товары, внушало ему настоящую
гордость. Мне было не больше десяти-одиннадцати лет, когда я впервые услыхал
эту историю, но я сразу понял, что для него это важно.
Он снял около двадцати документальных фильмов на разные темы. Я видел
не все, но было несколько "призраков", которые я видел по многу раз,
например "Анфилд и Фарфор". Он снимал фильмы о футбольных фанатах и
коллекционерах, о фетишистах, мечтателях и человеке, который подверг себя
пластическим операциям, чтобы стать похожим на Джима Моррисона.
Случалось, я откидывался на стуле и наблюдал за отцом, когда он смотрел
эти фильмы. Его лицо принимало какое-то необычное выражение, взгляд делался
вдохновенно сосредоточенным.
В Копенгагене у отца была назначена встреча с датским продюсером,
который проявил интерес к его фильмам, и отец надеялся, что эта встреча
принесет ему контракт на три фильма.