"Макс Фриш. Homo Фабер" - читать интересную книгу автора

с ее лица.
- Разве можно плавать в горах? - спросил я.
Приказ есть приказ.
Я взял ее за руку, эту девчонку, которая по возрасту могла быть моей
дочкой, вернее, за запястье, и сказал ей (конечно, в шутку!), грозя
пальцем, что это она принудила меня продолжать этот полет, да, да, только
она, и никто другой; стюардесса ответила:
- There is no danger, Sir, no danger at all. We're going to land in
Mexico in about one hour and twenty minutes [Нет никакой опасности, сэр,
совсем никакой. Мы приземлимся в Мехико через час двадцать минут (англ.)].
Эту фразу она повторяла всем по очереди.
Я отпустил ее руку, чтобы девушка снова начала улыбаться и выполнять
то, что ей полагалось, - следить, все ли пристегнулись ремнями. Вскоре
стюардесса получила приказ разносить завтрак, хотя время завтрака еще не
настало. К счастью, и тут, над материком, стояла хорошая погода, небо было
почти безоблачным, но все же нас болтало, как обычно над горами, - оно и
понятно, законы теплообмена. Нашу машину швыряло из стороны в сторону, она
качалась, как на волнах, пока вновь не обретала равновесие и не набирала
высоту, чтобы вскоре опять провалиться в воздушную яму. Несколько минут
нормального полета - и снова толчок, крылья дрожат, и опять нас болтает,
пока машина еще раз не выровняет курс и не наберет высоту; кажется, теперь
уже все в полном порядке - и в ту же секунду мы снова проваливаемся в яму,
- так, впрочем, бывает всегда, когда болтает.
Вдали показались голубоватые горы.
Сьерра-Мадре - восточные отроги.
Под нами красная пустыня.
Когда спустя некоторое время (нам, то есть мне и моему дюссельдорфцу,
только принесли завтрак - как обычно, сок и белоснежный сандвич с зеленым
салатом) вдруг отказал и второй мотор, поднялась, естественно, паника; это
неизбежно, даже если на коленях поднос с завтраком. Кто-то вскрикнул.
С этого мгновения все пошло очень быстро...
Видимо, капитан, опасаясь, что откажут и остальные моторы, решил идти
на вынужденную посадку. Во всяком случае, мы явно снижались, а
громкоговоритель так хрипел и скрипел, что из тех инструкций, которые нам
давали по радио, почти ни слова нельзя было разобрать.
Моя первая забота - куда девать завтрак?
Мы стремительно снижались, хотя двух моторов - нам ведь это было прежде
объявлено - вполне достаточно для полета, и уже выпустили пневматическое
шасси, как обычно перед посадкой, а я поставил поднос с завтраком прямо на
пол, в проходе; впрочем, до земли было еще не меньше пятисот метров.
Нас перестало болтать.
- No smoking [не курить (англ.)].
Я прекрасно понимал грозящую нам опасность - при вынужденной посадке
самолет может разбиться или загореться - и удивлялся своему спокойствию.
Я ни о ком не думал.
Все произошло очень быстро, как я уже говорил; под нами - песок,
равнина, окаймленная как будто скалистыми холмами, все кругом голо,
пустыня...
Собственно говоря, было просто интересно, чем все это кончится.
Мы спускались, словно под нами была посадочная площадка; я прижался