"Эстер Фриснер. Псалмы Ирода [NF]" - читать интересную книгу автора

голубой ткани, цвета покрывала благостной Марии. Теперь он доставал из
рюкзака последнюю вещь, которая там оставалась.
Бекка сначала подумала, что это тоже материя, скатанная в трубку и
выглядевшая совершенно безобидно. Выцветшие узоры, изображавшие зверей из
Писания, красными, черными и охряными пятнами проглядывали между
бечевками, связывавшими рулон. Том развязал узлы, раскатал сверток и
расстелил его на земле чуть подальше от других предметов.
Бекка увидела в центре фигуру распятого на кресте Христа. Его Мать
склонялась по одну сторону, Иосиф и его юные жены - по другую. А у
подножия креста толпа веселых ребятишек радостно пировала среди чуда
изобилия - хлебов и множества рыбы. С терновым венцом на лбу, с гвоздями,
вбитыми в руки и в ноги, с глубокой раной от копья в боку, улыбаясь,
Христос взирал на них со своего креста.
Этот раскинутый на земле плат поражал высоким искусством исполнения.
Бекка подошла поближе, чтобы лучше разглядеть детали. Ее нога
оскользнулась на наполовину сгоревшей головешке из погасшего костра, и
Бекка чуть не упала на Тома и его ткань.
Бекка никогда не подозревала, что ее родич может двигаться с такой
стремительностью и что он может отшвырнуть ее так далеко и так грубо. Она
отлетела назад и тяжело приземлилась, с силой ударившись о ствол дерева.
На мгновение ей показалось, что Том сейчас сломает ей шею; сквозь боль до
ее сознания донеслись слова, тем более страшные, что Тому приходилось
шептать то, что он хотел бы выкрикнуть во весь голос:
- Ты и в самом деле сошла с ума! Боялась прикоснуться к костям,
приносящим несчастье, и чуть было не дотронулась до кожи!
- Кожи? - Она ощущала себя круглой дурой и могла лишь бессмысленно
повторять это дикое слово. - Какая еще кожа? И что дурное может случиться
от того, что я дотронулась до твоей...
Том нависал над ней, сжимая кулачищи.
- Женщина не должна даже спрашивать о таком. Если по правилам, то тебе
даже видеть это нельзя! Господин наш Царь, видно, послал мне кару за мое
робкое сердце. Моя кожа? - Его смешок был колюч и пуст, будто колосок,
пожранный саранчой. - Да разве во мне есть хоть частичка святости?
Внезапно гнев отпустил его. Он протянул Бекке руку, помогая встать.
- Поднимайся. Надо много чего еще сделать, прежде чем мы отправимся в
Миролюбие. Ты постой тихонько подальше от меня и от моих дел, да подумай о
том, что мы скажем мисс Линн. И никаких дурацких выходок, запомни.
Бекка задумчиво кивнула, но ничего не сказала. Теперь, когда она знала,
какая игла изобразила эту поразительную сцену - "Распятие и кормление
толпы", кожа с татуировкой с новой силой притягивала к себе ее взор...
"Этот дурак, - шептал ее Червь, - думает, ты имела в виду, будто эта
крашеная кожа - его собственная! Неужели же современные женщины верят, что
мужчина может подобно змее снимать свою кожу и оставаться живым? Если ты
так думаешь, значит, он тут не один идиот!"
Беззвучно Бекка ответила внутреннему голосу: "Я ж не знала, что это
такое, до тех пор, пока он сам не сказал. И тут я подумала, что он боится
сглаза, если я случайно дотронусь до его собственной живой кожи".
"Суть в другом, - ответил Червь. - От этого не может проистечь ничего
плохого, если иметь в виду Тома. Что может быть плохого, раз его член и
так наполовину издох от страха перед предстоящей передачей детских костей.