"Норберт Фрид. Картотека живых " - читать интересную книгу автора

Нас больше не повергнут в страх:
Ржавеют кандалы и цепи,
Свободу не удержишь в кандалах.

Он пел песенку Освобожденного театра{5}, пел ее как-то механически,
невесело и без подъема. Но тотчас же в полутьме несколько голосов подхватило
песню:

Свободу не удержишь в путах
И в кандалы не закуешь,
Ржавеет сталь, и рвутся путы,
И мысль тюрьмою не уймешь...

Блоковый внимательно слушал, слов он не понимал, но все-таки похлопал в
ладоши.
- Браво! Завтра я отведу тебя в лазарет, там старший врач тоже чех, он
любит песни, вот увидишь, получишь жратвы сколько влезет. - И без всякого
перехода обратился к остальным: - А теперь - спать! Одежду и обувь снять и
сложить под головой. И если утром кто-нибудь заикнется мне о том, что у него
украли башмаки, я его самолично вздую. Без обуви тут еще никто [36] не
прожил дольше двух дней. Но я его все-таки вздую в наказание за то, что он
такой олух и дал себя обокрасть.
Каждый заключенный получил грубое серое одеяло, завернулся в него, как
умел, лег на бок, вклинив свои колени под колени соседа, и закрыл глаза.
- Я надеюсь, ты не сердишься, что я помог тебе получить лишнюю порцию
похлебки? - прошептал Феликс.
Зденек улыбнулся, не открывая глаз.
- Не беспокойся, и тебе достанется доля.
И, положив правую щеку на башмаки, а левой почти касаясь крыши, он
прочитал про себя два четверостишия, посвященные Ганке, и заснул с улыбкой.


3.

Примерно за час до восхода солнца Феликс проснулся, осторожно сел,
чтобы никого не разбудить, обулся и слез с нар. В конце барака виднелся
светлый квадратик застекленной двери.
Выйдя на улицу, Феликс вздрогнул от холода. Дыхание его превращалось в
пар. "В другой раз не стану выходить в одном белье, накину одеяло", -
подумал Феликс. Потом он оглянулся. Серая уличка, по обе ее стороны -
треугольники бараков. За бараками на той стороне - двойная ограда с вышкой,
где прохаживается часовой, насвистывая "Лили Марлен". Только этот свист
нарушал полную тишину, лагерь еще спал.
Феликс искал глазами отхожее место. Наверное, это вон те строения
повыше, на обоих концах улички, решил он и, так как к левому было ближе,
направился туда. Едва он подошел к домику, перед ним выросла мощная фигура
какого-то заключенного. Феликс так испугался, что сделал шаг назад.
- Ты что тут делаешь? - гаркнул тот по-немецки.
- Ищу отхожее место.
- Для мусульман - вон там! - сердито кивнул человек на противоположный