"Зигмунд Фрейд. Моисей и монотеизм" - читать интересную книгу автора

том, чтобы скрыть новизну и чужеземный характер бога Яхве и утвердить его
заявление о преданности народу; другая была озабочена тем, чтобы не
пожертвовать ради него драгоценными воспоминаниями об освобождении из Египта
и величественной фигурой вождя Моисея. Посредством введения в новый рассказ
о предыстории факта Исхода и своего человека другой стороне удалось
сохранить, по крайней мере, внешний признак религии Моисея - обрезание - и,
возможно, установить определенные ограничения на употребление имени нового
бога. Как мы считаем, такие требования выдвинули потомки последователей
Моисея, левиты, которые были отделены от его современников и
соотечественников лишь несколькими поколениями, и память о нем еще была жива
среди них. Поэтически приукрашенные повествования, которые мы приписываем
Яхвисту и его позднейшему конкуренту Элогисту, были подобны мавзолеям, в
которых, отрезанный от знания последующих поколений, должен был найти, так
сказать, свой вечный покой истинный рассказ о тех ранних событиях - о
сущности моисеевой религии и насильственной гибели великого человека. И если
наше предположение о том, что произошло, верно, то ничего неясного уже не
остается; но это вполне может означать окончательное завершение эпизода
Моисея в истории еврейского народа.
Примечательным, однако, является то, что этого не произошло - наиболее
значительные следствия пережитого народом должны были обнаружиться лишь
позднее и в течение многих столетий пробивать дорогу к реальности.
Маловероятно, что Яхве сильно отличался по характеру от богов соседствующих
народов и племен. Верно, что он боролся с ними, точно так же, как и сами
народы воевали друг с другом, но мы не можем предположить, что поклоннику
Яхве тех времен пришло в голову отрицать существование богов Ханаана, Моаба
или Амалик и так далее, это было бы все равно, что отрицать существование
веривших в них народов.
Монотеистическая идея, которая вспыхнула с Эхнатоном, снова погасла и
должна была оставаться во тьме еще долгое время. Находки на острове
Элефантин, как раз ниже первого порога Нила, предоставили нам удивительную
информацию о том, что там в течение столетий находилось еврейское военное
поселение, в храме которого, кроме главного бога Иаху, поклонялись двум
женским божествам, одно из них называли Анат-иаху. Верно, что эти евреи были
отрезаны от своей родной страны и не участвовали происходившем там
религиозном развитии; персидское правительство Египта в (V веке до н.э.)
передавало им информацию о новых правилах богослужения, исходящую из
Иерусалима[99 - * Ауэрбах, 2, 1936.].
Возвращаясь к более ранним временам, мы можем сказать, что бог Яхве
определенно не был похож на Моисеева бога. Атон был пацифистом, как и тот,
кто представлял его на земле - или, если более точно, как его прототип -
фараон Эхнатон, который пассивно наблюдал, как разваливается на части
завоеванная его предками мировая империя. Нет сомнения, что Яхве больше
подходил народу, который силой начинал занимать земли нового отечества. И
все достойное восхищения в моисеевом боге, было выше понимания примитивных
масс.
Я уже говорил - и рад, что в этом случае могу заявить о согласии с
другими авторами - что центральный факт развития еврейской религии
заключается в том, что со временем бог Яхве потерял свои собственные черты и
стал все более и более напоминать старого бога Моисея, Атона. Верно, что
оставались различия, которым с первого взгляда придавалось большое значение;