"Тана Френч. В лесной чаще ("Роб Райан и Кэсси Мэддокс" #1) " - читать интересную книгу автора

где клубятся всевозможные союзы и альянсы и курсируют самые причудливые
слухи. Обычно я стараюсь держаться подальше от служебных склок, но появление
Кэсси Мэддокс так сильно возбудило общество, что даже я не мог остаться в
стороне.
Начать с того, что она женщина: одного этого уже хватало, чтобы вызвать
в нас естественную ярость. Да, мы достаточно вышколены для того, чтобы
шарахаться от злостных предрассудков, но нас насквозь пронизывает ностальгия
по пятидесятым (даже в людях моего возраста - ведь Ирландия оставалась в
пятидесятых вплоть до 1995 года, когда мы вдруг сразу перескочили в
"тэтчеризм"), когда можно было легко выбить признание у преступника,
пригрозив, что обо всем расскажешь его маме, и единственными иностранцами в
стране являлись студенты медицинских колледжей, а работа считалась надежным
местом, укрывавшим от придирок и ворчания женщин. Кэсси была четвертой
дамой, взятой к нам в отдел, и появление по крайней мере одной из них (по
мнению некоторых, отнюдь не случайное) оказалось неудачным: она едва не
убила себя и своего напарника, внезапно психанув и швырнув пистолет в голову
подозреваемому.
Кроме того, Кэсси было всего двадцать восемь и она недавно закончила
колледж. Наш отдел считается элитным, и вы никогда не попадете в него раньше
тридцати, если только ваш отец не политикан. Обычно приходится пару лет
попотеть "летуном", стажером "на посылках", потрудиться еще в двух-трех
других местах, медленно прокладывая себе путь наверх. А за плечами Кэсси был
всего лишь год в отделе по борьбе с наркотиками. "Сарафанное радио" считало,
что она либо переспала с какой-то шишкой, либо являлась незаконной дочерью
другой шишки, либо - самый оригинальный вариант - раскопала компромат на
кого-то из боссов и тот заткнул ей рот, подкинув эту должность.
Я ничего не имел против Кэсси Мэддокс. Я проработал в отделе всего
несколько месяцев, но мне уже порядком осточертела первобытно-мужская
атмосфера в раздевалке, где говорилось лишь о машинах или кремах после
бритья, а шутки всегда звучали слишком грубо и при этом выдавались за
"иронию" (меня так и подмывало прочесть длинную лекцию насчет того, что на
самом деле подразумевается под этим словом). Вообще женщин я люблю больше,
чем мужчин. К тому же у меня имелись кое-какие личные причины. Я чувствовал,
что почва у меня под ногами не очень крепкая. Хотя мне уже стукнуло тридцать
и я два года проторчал в полиции на побегушках и еще два - в отделе по
борьбе с бытовым насилием (багаж посолиднее, чем у Кэсси), мне казалось, что
хорошим детективом меня считают только по недоразумению, примерно так же,
как любая стройная блондинка автоматически кажется красавицей, даже если у
нее лицо как у раскормленной индюшки. Начнем с того, что у меня был отличный
лондонский акцент, которым я обзавелся во время учебы в интернате. Следы
колонизации исчезают не сразу. Несмотря на то что ирландцы болеют за любую
команду, если она играет против Англии, и я знаю пару-тройку пабов, где меня
могут огреть по голове бутылкой, стоит мне открыть рот и заказать выпивку,
все равно англичане с их каменными физиономиями считаются здесь более
образованными, умными и в конечном счете более сведущими, чем ирландцы. К
тому же я был высок, крепко сложен, а если надеть на меня хорошо скроенный
костюм, выглядел стройным и элегантным и вообще производил впечатление. На
кастинге в киностудии мне легко могли бы дать роль детектива, этакого
героя-одиночки, который без страха бросается в огонь и в воду и в конце
фильма всегда ловит преступников.