"Макс Фрай. Вавилонский голландец" - читать интересную книгу автора

что я понемногу начал считать спасение утопающих главным делом нашей новой
жизни, своего рода платой за приятное посмертное бытие. Все они содрогались,
увидев нас впервые, но обычно уже к полуночи нам худо-бедно удавалось найти
общий язык. Один старый заклинатель змей, который божился, будто прожил на
свете пятьсот лет и намерен продолжить в том же духе, научил меня насылать
на гостей глубокий, беспробудный сон; с тех пор на этом корабле никому не
грозит участь несчастного португальского священника. Я даю людям прийти в
себя, пообвыкнуться, сам тем временем присматриваюсь, что за человек к нам
попал, и только потом пишу письмо, вроде того, что получили вы. Некоторых,
впрочем, мы предпочитаем вовсе не тревожить - не со всеми людьми хочется
сводить знакомство, так что можно просто подождать, пока корабль причалит к
берегу, чтобы высадить гостя, это всегда происходит само собой, без
каких-либо усилий с нашей стороны. А случается и так, что мы успеваем стать
друзьями; в таких случаях гости обычно выполняют наши просьбы и возвращаются
с покупками. С нашими деньгами пока еще никто не убегал, даже отъявленные
мошенники предпочитают не ссориться с мертвыми, хотя лично я не представляю,
как мог бы их покарать...Не так уж много у нас развлечений: игры, музыка,
картинки и, конечно, книги, но они, сказать по правде, интересуют только
меня. Впрочем, в последнее время книги стали появляться на корабле сами,
неведомо откуда, одна другой увлекательней, так что теперь я провожу ночи
примерно так же, как вы - свои дни. Поэтому думаю, моя участь скорее сродни
благословению, чем проклятию, заключил Джон.

Мы распрощались под утро. Капитан выскользнул за дверь; я заметил, что
он не стал ее открывать, а просто прошел сквозь стену, но выбрал именно то
место, где был дверной проем, - то ли по старой привычке, то ли ради моего
спокойствия. Я, впрочем, так заслушался, что сам не заметил, как перестал
бояться. Утром с удовольствием вспоминал нового знакомца, а вечера ждал,
можно сказать, с нетерпением. Дождался, конечно. Еще до полуночи Джон Дарем
представил мне своих товарищей, и я сразу почувствовал себя в обществе
нескольких дюжин призраков как рыба в воде, словно никаких иных знакомств и
не заводил никогда. Говорят, человек быстро ко всему привыкает, а я, надо
думать, поставил своего рода рекорд.

Я так прижился на "Морской птице", что не спешил покинуть корабль: от
добра добра не ищут. Никогда прежде жизнь моя не была столь легкой, приятной
и увлекательной, я был сыт, обеспечен всем необходимым, надежно защищен от
всех мыслимых опасностей и занят увлекательнейшим из дел - чтением. Ну и
таких друзей, как Джон и Питер - я имею в виду моего коллегу, судового
врача, того самого "железного старика", который прожил больше сотни лет, -
так вот, таких друзей у меня никогда не было; живым людям, думается мне,
вообще редко дается дар подлинной дружбы, беззаветной и необременительной,
зато призраки, вероятно, просто не умеют иначе. Ну и я учился у них как мог.

Когда корабль наконец причалил к берегу, я уже твердо знал, что не хочу
возвращаться домой. По крайней мере, не сейчас. Я рано осиротел, женой и
детьми пока не обзавелся, а собаку, записавшись во флот, оставил брату, и
племянники так ее полюбили, что рыдали в три ручья всякий раз, когда я их
навещал, - боялись, что заберу пса назад. Поэтому я рассудил, что от моего
долгого отсутствия никто не пострадает, а племянники, пожалуй, только