"Макс Фрай. Вавилонский голландец" - читать интересную книгу автора

безумца лучше оставить в покое. Правда, ни других людей, ни обломков
погибшего корабля поблизости не обнаружилось, но их толком и не искали. Джон
Дарем полагал, что в таком деле следует положиться на судьбу, пусть сама
решает, кому суждено попасться ему на глаза и спастись, а кому нет.
Старик оказался не самым приятным спутником. Начать с того, что он
наотрез отказался назвать спасителям свое имя, опасаясь с их стороны не то
колдовства, не то разоблачения и ареста. Настроение его менялось порой по
нескольку раз на дню, он то проклинал всякого, кто попадался ему на глаза,
то вдруг принимался чуть ли не со слезами извиняться за вздорное поведение,
благодарить всех подряд и сулить золотые горы. Ну да что взять с
сумасшедшего.
Иногда, впрочем, случались у него светлые периоды. В такие дни старик
молча сидел на палубе, подставляя лицо свежему ветру, или звал капитана
сразиться в шахматы. Джон, чью страсть к восточной игре не разделял ни один
из членов экипажа, говорил, что обрел в его лице достойного противника и
прекрасного собеседника; то есть рассказывал старик по большей части
совершеннейшую чепуху, но, надо отдать ему должное, чрезвычайно
занимательную. Об островах, где живут огненные демоны, опознающие друг друга
по траектории полета искр, и о парящих над облаками стальных машинах,
которые способны пересечь Атлантику всего за несколько часов; о пиршествах
распутного императора Нерона и таинственных переговорных аппаратах,
позволяющих услышать голоса людей, живущих на другом конце света; о том, что
повадки оборотней Японских островов отличаются от обычаев их сородичей из
Далмации даже больше, чем правила священной индейской игры в мяч от футбола,
которым когда-нибудь в будущем всерьез увлекутся потомки их лютых врагов.
Всего не упомнишь, но ничего более бессмысленного и одновременно
захватывающего Джон никогда прежде не слышал.
Порой, признался он, я начинал думать, что, прежде чем мой новый
знакомец оказался в море, он безнадежно заблудился в океане времени; чего я
до сих пор не понимаю, так это откуда в моей простодушной, веселой, молодой
голове взялась столь причудливая и мрачная идея.

Однажды вечером, когда полная луна почти скрылась за горизонтом, а
звезды горели так ярко, словно небосвод был не твердью, а ветхим, дырявым
лоскутом, едва прикрывающим сияющий вход в Царствие Небесное, молодой
капитан Джон Дарем стоял на палубе, наслаждаясь приятным завершением
погожего дня, благополучием на корабле, недавно съеденным ужином, выпитым
вином, теплым ветром и близостью родного берега, который он рассчитывал
увидеть не позже завтрашнего полудня. Безымянный старик подошел неслышно,
встал рядом, вздохнул. Я оказался не самым лучшим спутником, капитан, сказал
он. Впрочем, могло быть и хуже, по крайней мере, я не прокаженный, не вор и,
что бы ты ни думал, не безумец. К тому же я могу исполнить любое твое
желание. Только одно, зато любое. Подумай, капитан.
Но Джон не стал долго думать. Природный темперамент не позволял
выдержать паузу в разговоре, выпитое за ужином вино развязало язык. Я хочу,
чтобы так было всегда, сказал он, подразумевая - пусть всегда море будет
спокойным, небо чистым, матросы здоровы, довольны жизнью и послушны, а мои
дела - в полном порядке. Если бы он потрудился это разъяснить, все наверняка
повернулось бы иначе, но Джон думал, и так понятно, что он имеет в виду, а
старик невозмутимо кивнул и пообещал: будет. Всегда.