"Джеймс Фрэзер "Фольклор в ветхом завете"" - читать интересную книгу автора

роковую тайну, тогда как его божественный покровитель имел возможность
впоследствии утверждать, что он не открыл человеку умысла богов. Эта уловка
приводит на память известную легенду о том, как слуга царя Мидаса открыл,
что у его господина ослиные уши, и, не будучи в состоянии удержаться, чтобы
не выболтать кому-нибудь этой тайны, шепотом рассказал ее пещере и засыпал
пещеру землей, но на этом месте вырос тростник, и шелест его листьев,
волнуемых ветром, разнес по всему свету секрет об уродстве царя. Та часть
таблицы, в которой, вероятно, содержалось описание того, как строился ковчег
и как сел в него Зиудзудду, потеряна, а сохранившаяся часть сразу
захлестывает нас волнами потопа. Бушующая буря и ливень описываются как
явления одновременные. Затем текст продолжается так: "После того как ливень
и буря свирепствовали на земле целых семь дней и семь ночей, а огромный
ковчег силой вихря носился все время по могучим волнам, появился бог-солнце,
проливая дневной свет на небо и землю". Когда свет солнца засиял над
ковчегом, Зиудзудду пал ниц перед богом-солнцем и принес в жертву вола и
овцу. Здесь опять пробел в тексте, а вслед за тем мы читаем, что царь
Зиудзудду пал ниц перед богами Ану и Энлилем. Гнев Энлиля против людей
теперь как будто смягчился, как можно понять из его слов, относящихся к
Зиудзудду: "Жизнь, подобную жизни бога, я дарую ему". И дальше: "Вечную
душу, подобную душе бога, я сотворю для него". А это значит, что герой
легенды о потопе, шумерийский Ной, обрел дар бессмертия или даже превратился
в бога. Дальше ему преподносится титул "хранителя семени человеческого
рода", и боги отводят ему обитель на горе, быть может на горе Дильмун, хотя
такое чтение имени не вполне достоверно. Конец легенды до нас не дошел.
Итак, мы видим, что в существенных чертах шумерийская версия легенды о
потопе совпадает с более длинной и обстоятельной версией, сохранившейся в
поэме о Гильгамеше. В обеих версиях великий бог (Энлиль или Бэл) решил
истребить человечество, затопив землю дождем. В обеих версиях бог (Энки или
Эа) предупреждает человека о близкой катастрофе, и человек, получивший такое
предупреждение, спасается в ковчеге. В обеих потоп в период его наибольшей
силы продолжается семь дней. В обеих версиях, после того как вода начинает
спадать, человек приносит жертву и под конец возводится в ранг богов.
Единственное существенное различие касается имени героя, который в
шумерийской версии называется Зиудзудду, а в семитической - Утнапиштим или
Атрахазис. Шумерийское имя Зиудзудду напоминает другое - Ксисутрус, которое
Берос дает герою, спасшемуся от потопа. Если сходство этих двух имен не
случайно, то мы имеем новое основание удивляться той верности древнейшим
документальным источникам, которую сохранил в своем описании вавилонский
историк.
Открытие этой чрезвычайно интересной таблички, содержащей рассказ о
потопе в связи с рассказом о сотворении мира, дает основание предполагать,
что заключающиеся в книге Бытие сказания о первоначальной истории мира
родились не у семитов, но были ими заимствованы от более древнего
цивилизованного народа. Дикие орды семитов, нахлынувшие за несколько
тысячелетий до нашей эры из Аравийской пустыни в плодородную долину Нижнего
Евфрата, застали там уже сложившуюся цивилизацию. Потомки первобытных
бедуинов постепенно переняли искусства и нравы покоренной страны точно так
же, как гораздо позднее северные варвары позаимствовали известный культурный
лоск от покоренного ими населения Римской империи.