"Джеймс Фрэзер "Фольклор в ветхом завете"" - читать интересную книгу автора

практикуются среди народов, сохранивших племенную организацию. Например, у
бедуинов одним из главных племенных признаков служит особая прическа. Во
многих местах земного шара, особенно в Африке, знаком племени является
рисунок на теле человека, сделанный путем татуировки. Вполне вероятно, что
подобные знаки действительно служат средством защиты для человека того или
иного племени, как думает Робертсон-Смит, хотя, с другой стороны, следует
иметь в виду, что они могут оказаться и опасными для человека, живущего во
враждебной стране, поскольку облегчают возможность распознать в нем врага.
Но если мы даже и согласимся с Робертсоном-Смитом в вопросе о
предохранительном значении племенного знака, едва ли" подобное объяснение
приложимо к данному случаю, то есть к "Каиновой печати". Объяснение это
имеет слишком общий характер, ибо относится к каждому человеку того или
иного племени, нуждающемуся в защите, а не к одному лишь убийце. Весь смысл
библейского рассказа заставляет нас думать, что знак, о котором идет речь,
не был присвоен каждому члену общины, а составлял исключительную особенность
убийцы. А потому мы вынуждены искать объяснения в другом направлении.
Из самого рассказа мы усматриваем, что Каина подстерегала не только
опасность быть убитым любым встречным. Бог говорит Каину: "Что ты сделал?
Голос крови брата твоего вопиет ко мне от земли; и ныне проклят ты от земли,
которая отверзла уста свои принять кровь брата твоего от руки твоей; когда
ты будешь возделывать землю, она не станет более давать силы своей для тебя;
ты будешь изгнанником и скитальцем на земле". Очевидно, что здесь кровь
убитого брата рассматривается как нечто представляющее реальную опасность
для убийцы; она оскверняет землю и не дает ей родить. Получается, что убийца
отравил источник жизни и тем самым создал опасность лишить питания и себя,
и, возможно, других. Отсюда понятно, что убийца должен быть изгнан из своей
страны, для которой его присутствие составляет постоянную угрозу. Убийца -
человек зачумленный, окруженный ядовитой атмосферой, зараженный дыханием
смерти; одно лишь прикосновение его губит землю. Такой взгляд на убийцу дает
ключ к пониманию известного закона древней Аттики. Убийца, подвергнутый
изгнанию, против которого в его отсутствие было возбуждено новое обвинение,
имел право вернуться в Аттику для защиты, но не мог ступить ногой на землю,
а должен был говорить с корабля, даже кораблю нельзя было бросить якорь или
спустить трап на берег. Судьи избегали всякого соприкосновения с обвиняемым
и разбирали дело, оставаясь на берегу. Ясно, что закон имел в виду
совершенно изолировать убийцу, который одним лишь прикосновением к земле
Аттики, хотя бы и косвенным, через якорь или трап, мог причинить ей порчу.
По той же самой причине существовало правило, что если такой человек после
кораблекрушения был выброшен морем на берег той страны, где он совершил
преступление, то ему разрешалось оставаться на берегу, пока не подоспеет на
помощь другой корабль. Но от него требовалось держать все время ноги в
морской воде, - очевидно, чтобы исключить или ослабить проникновение яда в
землю, который, как считалось, исходит от человекоубийцы.
Явление, вполне аналогичное карантину, установленному для убийц законом
древней Аттики, представляет собой практикуемая в настоящее время изоляция
убийц у дикарей острова Добу, расположенного у юго-восточной оконечности
Новой Гвинеи. Вот что пишет об этом миссионер, проживший на этом острове
семнадцать лет, "Война с родственниками жены допускается, но нельзя поедать
тела убитых. Человек, убивший родственника своей жены, никогда впредь не
может есть какую бы то ни было пищу или плоды из деревни своей жены. Только