"Джеймс Фрэзер "Фольклор в ветхом завете"" - читать интересную книгу автора

был коварен, а женщина слаба и легковерна: он убедил ее вкусить от рокового
плода, а она дала его отведать своему мужу. Лишь только оба отведали этого
плода, у них открылись глаза; они поняли наготу свою и, смутясь, стыдливо
прикрыли ее поясами из фиговых листьев; с тех пор век невинности ушел
безвозвратно. В тот самый злосчастный день, когда спала полдневная жара и
длинные тени ложились в саду, бог по своему обыкновению совершал там
прогулку в вечерней прохладе. Адам и Ева услышали его шаги или, может быть,
шум листьев, падающих к ногам бога (если только райские деревья могут ронять
листья), и поспешили спрятаться за деревьями, боясь быть замеченными в своей
наготе. Но бог подозвал их к себе и, узнав от сконфуженных супругов, что они
не послушались его приказания и ели плоды от древа познания добра и зла,
разгневался необычайно. Он проклял змея и навеки осудил его ползать на своем
чреве, глотать прах земной и враждовать со всем родом человеческим;
он проклял землю, назначив ей производить тернии и чертополох; он
проклял женщину, осудив ее рожать детей в муках и быть у мужа в подчинении;
он проклял мужчину и обрек его в поте лица своего добывать хлеб насущный,
для того чтобы в конце концов возвратиться в прах, из которого он был
создан. Истощив весь запас своих проклятий, вспыльчивое, но, в сущности,
добродушное божество настолько успокоилось, что даже изготовило для обоих
преступников кожаные одежды вместо слишком легких поясов из фиговых листьев,
а застенчивые супруги в своей новой одежде удалились, пробираясь меж
деревьев, когда на западе уже потухал закат и тени сгустились над
"потерянным раем".
Весь этот рассказ вращается вокруг древа познания добра и зла, оно
занимает, так сказать, центральное место на сцене, где разыгрывается великая
трагедия, вокруг него группируются мужчина, женщина и говорящий змей. Но,
присмотревшись внимательнее, мы видим еще одно стоящее рядом с первым
посреди сада, притом весьма замечательное, дерево, ибо это не более и не
менее как древо жизни, доставляющее бессмертие всякому, вкусившему от его
плодов. Однако же это чудесное дерево не играет никакой роли во всей истории
грехопадения человека. Всякий может свободно сорвать висящие на его ветках
плоды, и доступ к нему не прегражден никакими запретами божества, но тем не
менее никто не помышляет о том, чтобы отведать его сладких плодов и обрести
вечную жизнь. Глаза всех действующих лиц обращены исключительно в сторону
древа познания, а древа жизни как будто никто даже не замечает. Только
впоследствии, когда все было кончено, бог вспомнил об этом чудесном дереве
со всеми его бесконечными возможностями, стоящем посреди сада. И вот, боясь,
что человек, вкусивший от одного дерева и уподобившийся через это богу в
познании добра и зла, вкусит также от другого дерева и сравнится с богом в
бессмертии, бог прогнал человека из сада и поставил стражу из ангелов с
пламенеющими мечами, чтобы охранять доступ к древу жизни и таким образом
пресечь возможность для кого бы то ни было отведать его волшебных плодов и
обрести бессмертие. Таким образом, в течение всей трагедии наше внимание
остается прикованным исключительно к древу познания добра и зла в раю, лишь
в последнем великом акте, когда сияние рая навеки сменяется обыкновенным
дневным светом, наш прощальный взгляд на роскошный Эдем различает в нем
древо жизни, слабо освещаемое зловещим блеском мечей в руках потрясающих ими
ангелов.
По-видимому, общепризнанным является то мнение, что в рассказ о двух
деревьях вкралось какое-то позднейшее искажение и что в первоначальной