"Джеймс Фрэзер "Фольклор в ветхом завете"" - читать интересную книгу автора

таком виде поплыл по воде, а люди спаслись в лодке, которую унесло течением
к горам Нзукески. Впоследствии они вместе с лодкой были обращены в камни, и
до сих пор их можно видеть сидящими все там же в виде камней.
А волк, когда потоп миновал, остался лежать на сухом побережье поленом,
образ которого он так ловко принял в нужный момент. Наконец он принял свое
естественное обличье, стал оглядываться вокруг и увидел, что находится в
долине реки Томсон. Он взял себе в жены деревья, и от этого союза произошли
теперешние индейцы. До потопа в горах не было ни рек, ни озер и никакой
рыбы. Когда же воды потопа стали спадать, то они оставили озера в горных
пещерах, а реки потекли от них к морю. Поэтому-то мы теперь встречаем озера
в горах, а в озерах находим рыбу. Таким образом, мы видим, что легенда
томсонских индейцев была придумана, вероятно, для того, чтобы объяснить
происхождение горных озер. Первобытный мыслитель полагал, что они появились
как следствие великого потопа, во время спада воды, то есть так же, как те
скопления воды, которые образуются на морском берегу после отлива в
углублениях скал.
Легенды о великом потопе имелись, по-видимому, и у индейских племен
штата Вашингтон. Так, по словам индейцев из племени твана, живущих у бухты
Педжетсунд, во время оно народ за свои грехи был наказан великим потопом,
вся страна была залита водой, кроме одной горы. Люди сперва спасались в
лодках у высочайшей вершины Олимпа, горной цепи в штате, а когда вода
поднялась выше этой горы, они привязали свои лодки длинными веревками к
самому высокому дереву. Но вода затопила и дерево. Тогда некоторые лодки
оторвались от дерева и были унесены течением на запад. И теперь там еще
живут потомки тех спасшихся в лодках людей - племя, говорящее на языке,
сходном с тем, на котором говорит тванское племя. Вот почему это последнее
теперь так малочисленно. Саму гору, к которой люди привязали тогда свои
лодки, индейцы называют "прикрепой". В предании фигурирует еще голубь,
вылетевший, чтобы посмотреть на погибших в потопе.
Когда первые миссионеры появились среди племен спокана, сахаптина
("пронзенные носы") и кайузе, которые вместе с якима населяли восточную
часть штата Вашингтон, то они нашли у этих индейцев туземное предание о
великом потопе, от которого спасся на плоту только один человек со своей
женой. Все эти три племени, равно как и "плоскоголовые" племена индейцев,
имеют каждое свой "Арарат", на котором спасшиеся от потопа люди нашли
прибежище.
Сказание о великом потопе существует также у индейцев того же штата
Вашингтон, говорящих на катламетском диалекте племени чину к. В некотором
отношении это сказание сходно с алгонкинской легендой. Одной молодой девушке
голубая сойка посоветовала выйти замуж за барса - охотника за лосями, да к
тому же старейшину своего рода. Девушка послушалась, но по ошибке вышла
замуж не за барса, а за бобра. Однажды, когда муж ее, бобр, возвращался с
рыбной ловли, она вышла навстречу ему. Муж велел ей отнести домой пойманную
им форель, но оказалось, что вместо форели он, передал ей ивовые ветви. С
этих пор муж ей опротивел, и, бросив его, она в конце концов вышла замуж за
барса, того самого, которого раньше избрала в мужья. Покинутый любимой
женой, бобр плакал пять дней подряд, пока слезы его не затопили всю страну.
Все жилища были залиты водой, и животные перебрались в лодки. Когда потоки
воды поднялись почти до самого неба, животные, поразмыслив, решили достать
земли со дна морского. Первым делом они обратились к голубой сойке. "Ну-ка,