"Мария-Луиза фон Франц. Избавление от колдовства в волшебных сказках (Библиотека психологии и психотерапии) " - читать интересную книгу автора

человеческого Эго. Героя волшебной сказки нельзя считать просто мужчиной, а
героиню - просто женщиной.
Если люди только прикоснулись к юнгианской психологии, это, наверное,
даже хуже, чем если бы они вообще ничего не знали, потому что в таком случае
они начинают "приклеивать" несколько известных им юнгианских понятий к
сказочным персонажам: один является воплощением Эго, другой - Анимы,
третий - Самости. Это хуже, чем вообще не интерпретировать сказку, поскольку
такой подход является ненаучным, необъективным, инфантильным и даже
недобросовестным: ведь для того чтобы применить юнгианские понятия к
сказочным персонажам, необходимо сначала исследовать всю сказку.
Предположим, что кто-то по наивности совершил ошибку и приписал одному из
сказочных персонажей качества Тени, а затем увидел, что эти качества не
сохраняются на протяжении всего сказочного сюжета. Такой человек скажет,
что, наверное, он ошибался с самого начала, или что он не слишком хорошо
понимает себя, или что ошибка в самой сказке! Или же он просто пропустит
сложное место в сюжете, ограничившись самыми общими утверждениями, а затем
будет растекаться мыслью вокруг да около - только для того, чтобы показать
приемлемость своих понятий. Но если внимательно посмотреть, то станет ясно,
что использовать понятия юнгианской психологии при интерпретации волшебных
сказок можно только с определенными ограничениями. Открыв для себя эту
истину, я вдруг осознала, что так и должно быть, потому что волшебная сказка
создается не индивидуальной человеческой психикой и не относится к
содержанию психики отдельного человека.
Юнг сформулировал свои понятия отчасти в результате наблюдения за
собственными психическими процессами, отчасти благодаря наблюдению за
психическими процессами других людей. Говоря об Аниме, мы имеем в виду
мужчину как индивидуальность, с присущей именно ему Анимой. Говоря об Эго,
мы имеем в виду Эго отдельного человека. А Тень означает менее развитую
часть человеческой личности. Однако не следует манипулировать этими
понятиями в сказках, к которым они не имеют никакого отношения. И даже если
эти понятия формировались в ходе наблюдения за многими людьми, маловероятно,
что их можно приложить к такому материалу, как волшебные сказки, ибо этот
материал, скорее всего, создавался многими людьми или группой людей.
Следовательно, мы должны вернуться к основной проблеме волшебных сказок.
Относительно их происхождения нет единого мнения, и мы можем предложить еще
одну гипотезу, основанную на психологической точке зрения.
Среди простых людей, например, среди крестьян или лесорубов, то есть в
том кругу, где в основном создаются волшебные сказки, как правило,
существуют два жанра: местные предания, саги и настоящие волшебные сказки.
Сага порой не слишком отличается от волшебной сказки, но в большинстве
случаев она связана с какой-то фантастической историей, случившейся в
определенном месте, или в конкретном замке, или во дворце. Например,
рассказывают, что в одной деревне люди стали свидетелями какого-то
необычного события. Этот рассказ сокращается и связывается с конкретным
местом, его героем становится конкретный человек, а вся история
рассказывается так, словно речь идет о конкретном событии, которое
действительно произошло, хотя у нее все характерные признаки волшебной
сказки. В волшебных сказках часто приходится сталкиваться с разными
парапсихологическими явлениями, тогда как в местных сагах гораздо чаще
встречаются рассказы о привидениях. Что касается легенд, они, как правило,