"Дик Фрэнсис. Осколки" - читать интересную книгу автора

- Понимаете, - сказал я беспечным тоном, - я не знаю, кто это сделал и
почему. И каждый раз, как мне кажется, что я что-то узнал, потом
оказывается, что на самом деле я ничего не знаю. А ваши коллеги не любят
неопределенности.
Кэтрин долго обдумывала мои слова - куда дольше, чем они того
заслуживали.
- Ну ладно, попробуйте рассказать мне.
- Некто хочет получить нечто, чего у меня нет. Что именно он хочет - я
не знаю. Кто такой этот некто - тоже не знаю. Ну как?
- Ерунда выходит.
Я поморщился и постарался спрятать это за улыбкой.
- Вот именно, выходит ерунда.
"А вдобавок, - саркастически подумал я про себя, - мне следует включить
Бомбошку и драконицу в число тех, кого стоит остерегаться, констебля Додд -
в число тех, с кем хочется познакомиться поближе, но неизвестно, получится
ли; Тома Пиджина и Уортингтона - в число ангелов-хранителей, Розу
Пэйн-Робинс - в число людей в черных масках (возможно) и юного Виктора
Уолтмена - в число тех, кто не может или не хочет открыть тайну..."
А еще Ллойд Бакстер с его эпилепсией, Эдди Пэйн, хранящий и раздающий
видеокассеты, могучий Норман Оспри, содержащий букмекерскую контору с 1894
года, и милая старушка Мэриголд, нередко надирающаяся еще к завтраку, а уж к
ланчу-то непременно. Все они с одинаковым успехом могут быть замешаны в это
дело и знать, где тут собака зарыта.
Констебль Додд нахмурилась. На ее чистом, гладком лбу возникли еле
заметные морщинки. Я решил, что пора и мне начать задавать вопросы, и
внезапно спросил:
- Вы замужем?
Она несколько секунд молча рассматривала свои руки - никаких колец у
нее на пальцах не было, - потом ответила вопросом на вопрос:
- А почему вы спрашиваете?
- Вы похожи на замужнюю женщину.
- Он умер.
Некоторое время она сидела неподвижно, потом спокойно задала встречный
вопрос:
- А вы женаты?
- Пока нет.
Молчание временами бывает весьма красноречивым. Она мысленно выслушала
вопрос, который я, по всей вероятности, задал бы очень скоро, и лицо ее
сделалось спокойным и довольным.
В мастерской, как всегда, было тепло от печи, несмотря на то что по
ночам и по воскресеньям ревущее пламя загораживалось большим огнеупорным
экраном.
Сейчас, глядя на лицо Кэтрин Додд над воротником черной, скроенной по
фигуре куртки, я как никогда отчетливо представил себе ее изображение в
стекле - настолько отчетливо, что мною овладело неудержимое стремление
немедленно взяться за работу. Я встал, снял экран и отставил его в сторону,
приладив вместо него небольшую заслонку, которая открывалась, давая доступ к
резервуару с расплавленным стеклом.
Я включил яркий свет, автоматически погасший в полночь, и, морщась от
боли, стянул с себя пиджак и рубашку, оставшись в одной сетчатой майке, как