"Дик Фрэнсис. Серый кардинал" - читать интересную книгу автора

Он чуть заметно улыбнулся, только на мгновение сверкнули глаза. Отец
был выше меня и шире в плечах. За прошедшие пять лет я вырос и во многих
отношениях унаследовал стремительность и мощь его тела. Волосы у него тем-
нее и сильнее вьются, чем у меня. И голова будто в плотной шапке, как на
скульптурах древних греков. Нынешняя твердость в чертах лица (еще несколько
лет, и ему будет сорок) проявилась уже на свадебной фотографии, сделанной
на крыльце департамента, где проходила регистрация. Там разница в возрасте
была совсем незаметна. Жених выглядит доминирующим партнером, а улыбающаяся
невеста в голубом шелковом платье сияет юной красотой.
- Зачем ты это сделал? - спросил я, стараясь говорить как взрослый,
а не как обиженный ребенок. Мне это не удалось.
- Сделал что?
- Добился, чтобы меня вытурили.
- Ах.
Он подошел к двойной стеклянной балконной двери и распахнул ее, впус-
тив живительный воздух побережья и звонкие голоса с пляжа. Отец с минуту
молча постоял, глубоко вдыхая запахи моря. Потом, словно приняв решение,
решительно закрыл двери и обернулся ко мне.
- У меня есть для тебя предложение, - сказал он.
- Какое?
- Придется долго объяснять. - Он поднял трубку и позвонил в офис
обслуживания номеров. Хотя время завтрака официально закончилось час назад,
он распорядился немедленно принести поднос с хлопьями, молоком, горячими
тостами, поджаренным беконом с помидорами и грибами, яблоко, банан и чайник
с чаем.
- И не спорь, - заметил он, кладя трубку. - У тебя такой вид, буд-
то ты неделю не ел.
- Это ты сказал сэру Вивиану, что я нюхаю наркотики? - не отступал
я.
- Нет, я не говорил. А ты нюхаешь?
- Нет.
Мы смотрели друг на друга, два, в сущности, чужих человека. Но в то
же время связанные такими тесными узами, какие возможны только генетически.
Я жил по его указке. Он выбирал учебные заведения. Он определил, что я дол-
жен учиться верховой езде, скоростному спуску на лыжах и стрельбе. Он изда-
ли финансировал мое предпочтение именно к этим занятиям. И никогда не при-
сылал мне билеты на музыкальные фестивали, в "Ковент-Гарден" или в "Ла Ска-
ла", потому что у него не вызывало восторга такое времяпрепровождение.
Я был его произведением, как и многие другие сыновья, которые до
двадцати лет остаются произведениями своих отцов. Я впитал его строгое чув-
ство чести. Ясное видение того, что правильно и что неправильно. И непрек-
лонное убеждение, что в постыдных поступках следует признаваться и за них
расплачиваться. Но не скрывать их и не лгать. Четверо моих старших кузенов,
а фактически братьев, сочувственно говорили, как трудно мне будет следовать
его правилам.
- Садись, - сказал он.
В комнате было тепло. Я снял пеструю куртку на "молнии" и положил на
пол рядом со шлемом. Потом сел в легкое кресло, на которое он указал.
- Я участвую в дополнительных выборах в Хупуэстерне, - начал он, -
как кандидат. На место члена парламента, который умер.