"Анатоль Франс "Пчелка" (повесть)" - читать интересную книгу автора

расспросив ее хорошенько, они услышали нижеследующий рассказ, который
начинался так:
- Вот уж тому семь лет, монсеньер,- да в тот самый день, когда вы с
Пчелкой ушли, не спросясь, на прогулку, из которой не вернулись ни вы, ни
она, - мой покойный муж отправился в горы продавать лошадь. Так вот оно и
было, истинная правда, монсеньер, Он задал скотине добрую меру овса,
намоченного в сидре, чтобы в глазах у нее появился блеск, а поджилки стали
тугими, и повел ее в горное село да ближний рынок. И там сбыл ее за
хорошие деньги, так что ему не пришлось пожалеть ни об овсе, ни о сидре.
Что скотина, что человек - и тех и других по наружности уважают. Мой
покойник-муж уж так был доволен, что такое удачное дельце сладил, что на
радостях решил угостить приятелей да еще вздумал поспорить с ними, кто
кого перепьет. А да будет вам известно, монсеньер, не было такого человека
во всех Кларидах, который мог бы тягаться с моим покойником, когда дело
доходило до стаканчика. И вот в тот самый день, после того как он всех
перепил, пришлось ему возвращаться одному-одинешеньку в сумерки, и попал
он не на ту дорогу, потому как свою-то не узнал. Вот идет он мимо какой-то
пещеры и видит, ясно видит, хоть и час поздний, да и сам он изрядно под
хмельком, - целая толпа маленьких человечков тащат на носилках не то
мальчика, не то девочку. Он, конечно, бежать со страху, чтоб не случилось
худа, потому что хоть и был выпивши, а ума все-таки не потерял. Но
неподалеку от этой пещеры обронил он свою трубку и нагнулся, чтобы
поднять, а вместо нее попалась ему под руку маленькая атласная туфелька.
Он так удивился, что сказал про себя, - и эти самые слова он потом,
бывало, часто повторял, когда в духе был: "Это, говорит, первый случай
такой, чтобы трубка в туфельку обратилась".
Ну, а так как эта туфелька была с детской ножки, он и подумал, что,
верно, та девочка, которая ее в лесу потеряла, и была похищена гномами, и
как раз это похищение-то он и видел. Он уж было сунул туфельку в карман,
но в эту самую минуту человечки в колпачках набросились на него и надавали
ему таких оплеух, что он совсем обалдел, так и застыл на месте.
- Морилла! Морилла!- вскричал Жорж.- Так это Пчелкина туфелька! Дай мне
ее скорей, чтобы я мог ее расцеловать. Я спрячу ее в шелковый мешочек и
буду носить у себя на сердце, а когда я умру, ее положат со мною в гроб.
- Со всем бы удовольствием, монсеньер, да только где же ее взять-то
теперь?
Гномы отняли ее у моего бедного мужа, и он даже думал, не потому ли ему
так здорово и досталось от них, что он ее собирался в карман сунуть,
господам в ратуше показать. Помню, когда он бывал в духе, любил пошутить
на этот счет...
- Довольно, Морилла, все! Скажи мне только, как называется эта пещера?
- Ее зовут Пещерой Гномов, монсеньер, и правильное это название. Мой
покойный муж, бывало.., - Довольно, Морилла! Больше ни слова! А ты, Верное
Сердце, знаешь, где эта пещера?
- Вы бы в этом не сомневались, монсеньер, - отвечал Верное Сердце,
усердно опорожняя кувшин с сидром, - коли бы лучше знали мои песенки. Я
сочинил их целую дюжину об этой пещере и так ее всю описал, что не забыл
ни единой травинки. Осмелюсь вам сказать, монсеньер, что из этой дюжины
песенок штук шесть отменного качества. Но и остальными пренебрегать не
следует. Как-нибудь я вам спою одну-другую.