"Далия Трускиновская. Шайтан-звезда [фрагмент]" - читать интересную книгу автора

себя в хариме как полновластная хозяйка.
Евнухи, пятясь перед ней, пытались убедить ее остаться в
приготовленных комнатах, соблазняя их роскошью, но красавица и слушать
ничего не желала.
- Идем, идем, о Джейран! - звала она. - Нам нужно поскорее
умыться, на мне десять ритлей пыли и грязи, я вся пропахла конским
потом и этой безобразной кольчугой! Вот уже второй раз я путешествую
по самому солнцепеку в кольчуге, и хотя арабская куда легче франкской,
я все равно чуть не испеклась в ней и каждую минуту готова была
лишиться сознания!
Джейран, пальцы которой сами тянулись к ушам, чтобы заткнуть их и
избавить от пронзительного голоса Абризы, сильно усомнилась в том, что
эта женщина способна лишиться сознания, но спорить не стала.
- Лучший из городских хаммамов очищен от посетителей, так что вы
можете сразу же поехать туда, - вставил евнух.
- Поедем, о Абриза! - обрадовалась Джейран. - Я сама разотру и
разомну тебя! А тем временем нам приготовят другие комнаты.
- Но придется немного подождать, пока для вас оседлают мулов, о
владычицы красавиц, и пошлют стражу прогнать людей с улиц, и потом я
сам поеду проверить, все ли купцы закрыли свои лавки и нет ли среди
горожан подглядывающего... - уже предчувствуя, к чему приведут все эти
предосторожности, заговорил евнух.
- Разрази тебя гром Господень! - воскликнула Абриза на языке
франков, который она теперь вспоминала лишь при подобных
обстоятельствах, и обратилась к Джейран уже на языке арабов: - О
сестрица, этот человек поклялся уморить нас!
- Может быть, мы можен привести себя в порядок здесь? - спросила
Джейран. - Если нам принесут тазы и ведра с горячей водой...
- Довольно с нас тазов и ведер! - возразила Абриза. - Если бы ты
знала, о сестрица, как они надоели мне в Афранджи, когда за целую
долгую зиму мне удавалось помыться три или четыре раза! И, как я ни
расчесывала себе волосы, все равно в них и в одежде заводились вредные
насекомые. Если бы ты знала, как мы прогоняли слуг с кухни, и
закладывали окна всем, что могли найти, и кипятили большие котлы с
водой! Если бы ты видела ту гнусную лохань, в которую я забиралась и
сидела в ней так, что мой нос упирался в мои колени! А потом, когда я
кое-как промывала волосы, меня ополаскивали, и вытирали, и я
натягивала на влажное тело эти мерзкие шоссы...
- Что ты натягивала, о сестрица? - Джейран впервые назвала так
Абризу и сама ощутила в собственном голосе некую фальшь. Она вовсе не
хотела, чтобы эта заносчивая красавица была ее сестрицей и делила с
ней любовь аль-Асвада!
- Шоссы, и я больше всего на свете хотела бы забыть это слово! - с
неподдельной искренностью отвечала Абриза. - Вообрази, что под платьем
на тебе надет широкий теплый пояс, и ты натягиваешь нечто вроде чулок,
но только из плотного сукна, которые доходят чуть ли не до живота, и
сверху привязываешь их края к этому поясу, чтобы они с тебя не
скатились.
- Но это же страшно неудобно! - возмутилась Джейран, которая
привыкла ходить в сафьяновых туфлях на босу ногу.