"Алан Дин Фостер. Маори" - читать интересную книгу автора

После того как процесс вываривания и протапливания завершался, жир
вычерпывался из чанов огромными черпаками на длинных ручках. На китобойных
судах были специальные резервуары для ворвани, после каждого сезона
заполнявшиеся до краев этим жидким золотом, которого вполне хватало на то,
чтобы отгрохать новые чудесные дворцы в Ньюкасле или Нантакете, Салеме и
Лондоне, Бостоне, Ливерпуле и Марселе.
Отвратительный процесс производства ворвани было целесообразнее и
безопаснее проводить в спокойной гавани, а не в капризном море, где
достаточно было набежать одной-единственной неожиданной волне, чтобы смыть с
палубы все эти омерзительно пахнущие сокровища.
На милю в любую сторону от Корорареки Северный Остров вонял
кремированными левиафанами.
Аборигены были хоть и дикарями, однако весьма привередливыми. Они
держали свои деревушки и поселения на заметном удалении от города, который
вечно, будто проклятый, вонял протухшим китовым жиром. Сами себя они
называли "маори", что означало "обычные люди". А белых они окрестили тягучим
словом "пакеа", что переводилось, видимо, как "необычные" или даже
"ненормальные люди". Дикари никак не могли взять в толк, почему белые пакеа
добровольно живут среди этого гнусного запаха. И не просто живут, а даже
сами себе его и устраивают. Женщины племени маори, которые "работали" в
городе бок о бок с завезенными сюда белыми проститутками, вынуждены были
большую часть времени ходить, зажав носы. Их обычаи и едва скрываемое
презрение к одичавшим за время плавания морякам, однако, не отбивали у них
клиентов. Древнейшие отношения моряков с молодыми "ночными леди" процветали
здесь как, наверное, нище больше. Маорийские женщины были так миловидны, а
Тихий океан был до того необъятен, что команд тех судов, заходивших в
Корорареку абсолютно не интересовались политическими или какими бы то ни
было другими симпатиями обитательниц здешних притонов. Они интересовались
только и исключительно самими женщинами.
Слава Богу, кроме "постельных дел" тут не было другой необходимости в
смешении двух столь разных культур. Осевшие здесь поселенцы выполняли роль
посредников между корабельными казначеями и местными маорийскими
снабженцами. Собственно, ради одного только этого посреднического бизнеса
уважаемые граждане и прибывали а адскую дыру, которая называлась
Корорарекой.
Мнение Коффина об аборигенах было заметно выше мнения его коллег. Ему
было приятно проводить время в их обществе, он не воротил на сторону нос, не
строил презрительных гримас и в своих симпатиях к ним зашел так далеко, что
выучил даже кое-что из их языка. Он сразу понял, что это наделяет его
определенными преимуществами перед коллегами во время торговли с
аборигенами. Его соотечественники не желали изучать язык дикарей и во всем
полагались на толмачей, которые независимо от своей национальной
принадлежности делали все, чтобы обмануть всех и вся и положить в свой
карман лишнюю монету. В основном, это были представители племени маори. Из
европейских поселенцев, пожалуй, только миссионеры утруждали себя изучением
местного наречия.
Впервые Коффин приплыл в Австралию в качестве простого матроса.
Здесь-то он и узнал, о том, что к востоку лежит еще одна недавно открытая
земля. Голландец Тасман, который в 1642 году добрался до нее первым,
несколько самоуверенно назвал эту землю Новой Зеландией. Коффин слышал, что