"Уильям Фолкнер. Реквием по монахине " - читать интересную книгу автора

наверху зал суда, комната присяжных и кабинет судьи - мнение жителей
разделяли даже воробьи и голуби, тоже переселенцы, но не пионеры, в
сущности, и неспособные жить в дебрях, они прилетели с далекого
атлантического побережья, едва город стал городом и получил имя, и захватили
желоба со стрехами чуть ли не до того, как отстучал последний удар молотка,
одни любвеобильные и нескончаемые, другие неугомонные и несметные. Потом на
шестой год старый Алек Холстон скончался и завещал городу те пятнадцать
долларов, что ему выплатили за замок; двумя годами раньше скончался Луи
Гренье, и его наследники хранили полторы тысячи долларов под опекой до
востребования, как было указано в завещании, и в округе теперь жил еще один
новый человек, некто по имени Джон Сарторис, владевший рабами, движимостью и
деньгами, как Гренье и Сатпен, но для Сатпена он был соперником посерьезнее
Гренье, так как сразу стало ясно, что он, Сарторис, из тех людей, кто может
даже справиться с Сатпеном, как человек с саблей или даже маленькой шпагой
может, набравшись мужества, одолеть вооруженного секирой; и в то лето
(парижский архитектор Сатпена давно вернулся туда, откуда прибыл и куда в ту
ночь пытался бежать, но ручеек, поток его кирпичей не иссяк: благодаря его
формам и обжиговой печи надстроили тюрьму и теперь возводили стены двух
церквей, а к середине века построят известную по всему Северному Миссисипи и
Восточному Теннесси Академию, Женский Институт (у них был создан комитет:
Компсон, Сарторис, Пибоди и in absentlja {В отсутствие (лат.).} Сатпен:
город никогда точно не узнает, сколько дополнительных расходов сделали
Сатпен и Сарторис): а на будущий год восемь разрезанных мраморных колонн
перегрузили с итальянского судна на пароход, идущий по рекам Язу, Санфлауэр
и Таллахатчи к старой пристани Иккемотубе, принадлежавшей теперь Сатпену, а
оттуда провезли на волах двенадцать миль до Джефферсона: к зданию суда
пристроили два одинаковых портика с четырьмя колоннами, один с северной
стороны, другой с южной, каждый с балконом из кованых новоорлеанских
решеток, на одном из них - южном - в 1861 году Сарторис стоял в первом
конфедератском мундире, какой видел город, а внизу на Площади
офицер-вербовщик приводил добровольцев к присяге и записывал в полк, который
Сарторис поведет в Виргинию и которому в первой битве при Манассасе выпадет
стоять на левом фланге Джексона; напротив дома Генри, с обоих балконов
каждый ноябрь и май в течение ста лет судебные приставы, назначаемые чуть ли
не по наследству, выкрикивали без интонаций и пауз "внимание внимание
высокочтимый суд округа Йокнапатофа собрался в полном составе и выслушает
вас", а под ними в течение того же времени, исключая семь лет с 1863 по 1870
годы, которые, в сущности, никто, кроме нескольких старых непримиримых дам,
не считал целым веком, белые мужчины проходили на выборы в канцелярии округа
и штата, потому что в 1863 году, когда войска Соединенных Штатов сожгли
Площадь и деловой район, здание суда уцелело. Его не, обошли - просто оно
уцелело: не поддалось ни топору, ни огню, ни динамиту; окруженное
заброшенными и почерневшими развалинами меньших зданий, оно все так же
стояло с торчащими в небо колоннами, без верхней кладки и крыши, но твердо,
ни на волос не отклонясь от почти забытого отвеса парижского архитектора,
так что им понадобилось только (на постройку его ушло девять лет, на
восстановление потребовалось двадцать пять) настелить полы на обоих этажах и
возвести новую крышу, на сей раз с куполом, часами о четырех циферблатах и
колоколом, чтобы отбивать время и бить тревогу; к тому времени Площадь,
банки и лавки, конторы адвокатов, приемные врачей и дантистов были