"Уильям Фолкнер. Авессалом, Авессалом!" - читать интересную книгу автора

тем у Джудит все еще оставались заброшенные клочки земли, которые могли ее
поддержать, не говоря уже о Клити, которая ей помогала и составляла ей
компанию, и об Уоше Джонсе, который кормил ее, как кормил Эллен, пока та не
умерла. Однако мисс Роза переехала туда не сразу. Возможно, она вообще
никогда бы не переехала. Хоть Эллен и просила ее защитить Джудит, она,
вероятно, чувствовала, что Джудит пока еще не нуждается в защите - ведь если
даже отсроченная любовь могла укрепить в ней волю к жизни и долготерпение,
то эта же самая любовь, пусть даже и отсроченная, должна сохранить и
действительно сохранит Бона до той поры, пока безумие мужчин истощится,
зайдет в тупик, и он вернется оттуда, где был, и привезет с собою Генри -
Генри, жертву того же безумия и злосчастья. Она, наверное, время от времени
виделась с Джудит, и Джудит, возможно, уговаривала ее переехать в Сатпенову
Сотню, но я думаю, что не поехала она туда именно по этой причине, хотя
понятия не имела, где находятся Бон и Генри, а Джудит, по-видимому, не
пришло в голову ей об этом сообщить. Ибо Джудит это знала. Она, вероятно,
знала это уже давно, и даже Эллен могла это знать. Но может быть, Джудит не
рассказала об этом даже и матери. Может быть, Эллен так до самой смерти и не
узнала, что Генри и Бон теперь служили рядовыми в роте, сформированной их
однокашниками по университету. Первое за все четыре года известие о том, что
племянник ее еще жив, мисс Роза получила в тот день, когда Уош Джонс верхом
на единственном оставшемся у Сатпена муле подъехал к ее дому и принялся
громко звать ее по имени. Она видела его и раньше, но теперь не узнала -
долговязый, костлявый, желтый от малярии детина со светлыми глазами и
физиономией, которая с одинаковым успехом могла принадлежать человеку любого
возраста от двадцати пяти до шестидесяти лет, сидел верхом на неоседланном
муле у калитки и до тех пор выкрикивал: "Эй, эй!", пока она не подошла к
дверям, после чего он чуть-чуть понизил голос, хотя и не слишком. "Вы будете
Рози Колдфилд?" - спросил он.






IV



Квентин ждал дома - было еще слишком светло, во всяком случае, слишком
светло для мисс Колдфилд, даже если принять во внимание, что предстоит
проделать двенадцать миль туда и двенадцать обратно. Квентин это знал.
Казалось, он видит, как она сидит и ждет в одной из душных темных комнат
своего унылого одинокого домика. Света она не зажигала - ведь она скоро
уедет из дому, а какой-то духовный наследник или родич тех, кто некогда
объяснял ей, что от света и движения воздуха веет жаром, наверное, внушил ей
также, будто стоимость электричества, которую показывает счетчик, зависит не
от фактической продолжительности горения, а от количества энергии,
затраченной на преодоление инерции при повороте выключателя. Она уже,
наверное, надела черную шляпку с черными блестками - он знал и это, - а
также шаль; она сидит в сгущающихся мертвых сумерках и уже сейчас держит в