"Уильям Фолкнер. Авессалом, Авессалом!" - читать интересную книгу автора

жалости оглушают животное, прежде чем перерезать ему горло.
Итак, вот что услышала мисс Роза. Что она при этом подумала - никто не
знает. В городе поступок Генри приписали его горячему нраву, ведь он так
молод, да притом тоже Сатпен, и решили, что время все загладит. ХБезусловно,
такому мнению отчасти способствовало то, как Сатпен и Джудит вели себя по
отношению друг к другу и к городу. Они теперь часто приезжали в Джефферсон,
как будто - по крайней мере между ними - ровно ничего не произошло; этого,
разумеется, не могло бы быть в случае ссоры отца с Боном и, вероятно, в
случае какого-либо недоразумения между отцом и Генри: в городе знали, что
Генри и Джудит связаны взаимоотношениями более тесными, нежели обычная
привязанность между братом и сестрой; взаимоотношения очень странные, нечто
вроде жестокого, но не личного соперничества между двумя юнкерами отборной
роты - они едят из одного котелка, спят под одним одеялом, подвергаются
одинаковому смертельному риску и готовы пожертвовать друг за друга жизнью,
однако не ради товарища, а чтобы не образовалась брешь в боевой линии части.
Вот все, что узнала мисс Роза. Она не могла узнать больше того, что знал
весь город, ибо те, кто знали (Сатпен и Джудит, но только не Эллен - ей,
во-первых, никто бы ничего не сказал, а во-вторых, она все равно бы забыла,
не осознала, если б ей даже и сказали - мотылек, бабочка Эллен, из-под
которой вдруг ни с того ни с сего вырвали пронизанный солнцем воздух, бросив
ее в затемненную комнату, и вот она лежит там совсем одна - пухлые ручки на
покрывале, а в глазах даже не боль, а просто тупое недоуменье), сказали бы
ей не больше, чем любому случайному человеку в Джефферсоне или где бы то ни
было. Мисс Роза, наверное, съездила туда, наверное, всего один раз, и больше
уже не ездила. И наверное, сказала мистеру Колдфилду, что там все в порядке
- в чем, вероятно, не сомневалась и сама, поскольку продолжала шить наряды
для свадьбы Джудит.
Она все еще занималась этим, когда штат Миссисипи отделился и первые
люди в форме конфедератов стали появляться в Джефферсоне, где полковник
Сарторис и Сатпен набирали полк, который в шестьдесят первом году выступил
из города - Сатпен, помощник командира, гарцевал по левую руку полковника
Сарто-риса на вороном жеребце, носившем имя героя романа Вальтера Скотта,
под полковым знаменем - знамя по их с Сарторисом наброску сшили из шелковых
платьев Сарторисовы женщины. Сатпен теперь раздобрел - не только по
сравнению с тем, каким он в тот воскресный день тридцать третьего года
впервые въехал в Джефферсон, но даже и с тем, каким он был, когда они с
Эллен поженились. Он еще не был грузным, хотя ему уже пошел пятьдесят пятый
год. Жир и толстый живот появились позднее. Они навалились на него внезапно,
сразу, в тот год, когда почему-то расстроилась его помолвка с мисс Розой и
она, покинув его кров, вернулась в город и с тех пор жила одна в отцовском
доме и больше ни разу с ним не говорила, за исключением того единственного
случая, когда, узнав, что он умер, она обратилась к нему с гневною речью.
Тучность навалилась на него внезапно, словно этот, как выражались Уош Джонс
и негры, видный мужчина достиг предела своего совершенства и пребывал в этом
состоянии, пока не пошатнулась самая основа его жизни, и тогда что-то в его
теле, между внешней формой, которую знали люди, и несгибаемым остовом,
который являл собой истинную его сущность, растаяло и осело, как безжизненно
обвисший воздушный шар, что держится одной лишь обманчивою оболочкой.
Она не видела, как выступил полк, потому что отец запретил ей выходить
из дому, пока он не уйдет, не позволил вместе с другими женщинами и