"Наум Давидович Фогель. Капитан флагмана " - читать интересную книгу автора

вышел, громко хлопнул ею.
Бунчужный досадливо поморщился. Посмотрел на часы. Половина десятого.
Удалось ли связаться с больницей?
Он потянулся к трубке, но телефон в это время зазвонил.
- Багрий на проводе, Тарас Игнатьевич, - доложила секретарь.
Бунчужный поздоровался, спросил:
- Как там Валентина моя?
- Сегодня немного лучше.
- Галина говорила. Не нравится она мне.
- Кто? - спросил Багрий, понизив голос.
- Галина. Я сегодня встретил ее. Утром. Не понравилась.
- Устала она очень. Больше ничего.
- Может, отправить ее на два-три дня в Заозерное, к бабушке? Поговорите
с ней, Андрей Григорьевич. У меня ничего не выйдет.
- Вы полагаете, у меня выйдет?
- Попытайтесь, пожалуйста. Я в четыре буду.
Он положил трубку, несколько секунд сидел задумавшись, потом снова
позвонил секретарю. Спросил как обычно:
- Что у нас там?
- Сейчас вам кофе принесут и чего-нибудь поесть.
- Не надо. Закончу прием, приду в буфет. Что у нас там?
- Было трое. По поводу жилья. Я их к Ширину отправила... Волошина
пришла. Две минуты просит.
"Волошина - и две минуты", - усмехнулся Бунчужный, а вслух сказал:
- Давайте ее сюда.
Волошина вошла и направилась к столу своей на редкость легкой походкой.
Лицо ее было затуманено не то печалью, не то заботой и в то же время
освещалось теплой, приветливой улыбкой.
"Она очень пластична, - подумал Бунчужный. - Не только внешне
пластична, но и внутренне".
Людмила Владиславовна до того, как стала главным врачом девятой
больницы, несколько лет возглавляла заводскую поликлинику здесь, на
судостроительном. Она была красива той особой красотой, какой обычно
расцветают ладно скроенные женщины в тридцать четыре, тридцать пять лет.
Умела держаться с подкупающей простотой и достоинством, что всегда вызывает
чувство уважения и симпатию. Начальники цехов охотно выполняли все ее
просьбы, нередко расходуя для ремонта поликлиники остродефицитные,
предназначенные для отделки кораблей материалы.
Тарас Игнатьевич знал, что она еще студенткой вышла замуж за какого-то
доцента, что у нее дочь от этого брака, что вскоре вышла замуж вторично, за
Ширина, у которого за год до этого умерла жена. Узнав о свадьбе,
Лордкипанидзе не удержался:
- Как?.. В одной упряжке Костя Ширин и эта трепетная лань?..
- Кто лань? - спросил Бунчужный. - Ты бы поостерегался, Лорд. Если она
узнает, как ты ее обозвал...
Тарас Игнатьевич посмотрел на ее тонко очерченное лицо, чуть покатые,
очень женственные плечи и подумал, что Константин Иннокентьевич не ровня ей
и что брак у них, наверно, не из счастливых, но вот живут же. Спокойно,
тихо. Иногда их можно было встретить в театре, на пикнике. Всегда вместе.
Всегда какие-то умиротворенные, спокойные, очень дружески расположенные.