"Наум Давидович Фогель. Капитан флагмана " - читать интересную книгу автора

- Да очнись ты, Матвей Семенович. Ведь не я раздаю ордена и присваиваю
звания лауреатов. Если бы от меня зависело...
- Мне бы первому присвоил? Знаю эту побасенку.
- Как хочешь, - уже сухо произнес Бунчужный.
Романов не заметил ни этого отчужденного тона, ни подчеркнуто сухой
интонации. Ему важно было узнать от Бунчужного все, чтобы не наломать дров
сгоряча, не накуролесить. Он взял себя в руки, потянулся за сигаретой,
закурил. Помолчал.
- Ну а если я, скажем, не соглашусь и на прежнем месте остаться, и к
тебе в лабораторию идти! Кто я теперь для вас? Разжалованный директор. Не
понимаешь, как мне обидно?
- Не понимаю, - резко ответил Бунчужный. - Но министр понял. Есть у
него для тебя место - в Прибалтике. Директором судостроительного. А только я
не советую. - И, отвечая на недоуменно-вопросительный взгляд Романова,
продолжал: - Не потянешь.
- Какого же черта ты рекомендовал меня директором "Тороса"? Какого
черта, спрашиваю?! - взорвался Романов.
- Маху дал. Не учел, что ты с людьми работать не можешь.
- У тебя учился.
- Не тому учился. Ты ведь с людьми - вот как.
Бунчужный показал крепко стиснутый кулак.
- И этому у тебя учился, - упрямо повторил Романов.
- Конечно, иногда нужно и так, - согласился Бунчужный, разжав и опять
крепко стиснув кулак. - Завод не детский садик. Тут иногда нужно как на
фронте - не мои слова: Скибу цитирую. Я вот сегодня лучшего сварщика выгнал
за то, что вчера выпил больше нормы. Думаешь, он работать не мог?.. Мог.
Думаешь, у нас электросварщиков - бери не хочу?.. Нет, не хватает. А
выставил я его, чтобы другим неповадно было. Себе в убыток выставил.
Конечно, иногда нужно и так. А вообще-то к людям надо с душой. А ты ко всем
с одной меркой. - Он сделал паузу и продолжал своим ровным, чуть
приглушенным голосом: - Ты сейчас огорошен. Давай подождем два-три дня,
потом поговорим.
Романов коротким движением большой руки воткнул в пепельницу
недокуренную и до половины сигарету, крутнул так, что она лопнула, стряхнул
приставшие к пальцам крошки табака и спросил:
- Завод когда сдавать?
- Сегодня.
- А повременить, пока я в Москву слетаю?
- Я тянуть не люблю. Это у меня с фронта - приказ есть приказ. И потом,
с министром можешь и тут поговорить. Во вторник обещал быть, если ничего не
помешает.
- Так, может быть, с передачей до его приезда и подождем?
- Тянуть не буду.
- Торопишься, значит. Боишься, чтобы там не переиграли.
Бунчужный почувствовал, как у него холодеют губы и по затылку забегали
мурашки. "Довел-таки, сукин сын!" - подумал он не столько со злостью на
Романова, сколько на самого себя.
- Все. Разговор окончен. Через час комиссию пришлю.
Романов несколько секунд смотрел на Бунчужного, потом резко поднялся,
быстрым шагом направился к выходу. Сильным ударом носка толкнул дверь,