"Наум Давидович Фогель. Капитан флагмана " - читать интересную книгу автора

крупного судостроительного.
Галина всегда помнила мать крепкой, сильной, на редкость спокойной. А
сейчас - жутко смотреть - щеки ввалились, нос заострился, на губах, всегда
улыбчивых, появились морщинки, и лишь глаза, хоть стали больше, глубже,
казались прежними - спокойными и вдумчивыми, только веселых огоньков в них
сейчас не было. На всем ее лице - в складках у рта, в изгибах бровей -
застыли боль и страх, что эти и без того нестерпимые муки еще усилятся.
С тех пор как мать положили в эту палату, Галина почти не бывала дома.
Все время здесь. Ей казалось, что никто никогда не испытывал таких
страданий, как ее мать. Она знала - муки родных и близких всегда кажутся
особенно тягостными. Нет, нет, то, что выпало на долю ее матери, было
действительно ужасно. Галина с мольбой смотрела на Андрея Григорьевича, но
тот лишь беспомощно разводил руками.
- Ничего не поделаешь. Солнечное сплетение. Мы еще смутно себе
представляем, как это грандиозно - солнечное сплетение.
Что знала она, Галина, об этом сплетении? На лекциях в институте
профессор говорил о нем долго и уважительно - мозг брюшной полости! Но в
памяти осталась только путаница нервных волокон и узлов на брюшной аорте и
рядом.
В прошлом году в отделении лежал больной с таким заболеванием. Галина
первая поставила диагноз. Багрий похвалил ее тогда и посоветовал показать
больного консультанту-невропатологу. Тот согласился с диагнозом и тоже
похвалил Галину. Она была уверена, что теперь больного переведут в
неврологическое. Но консультант предложил понаблюдать еще, поисследовать.
- Эта штука редко заболевает сама по себе, - сказал он в ответ на
недоуменный взгляд Галины. - Чаще всего она выполняет роль звонаря и
начинает бить в набат, оповещая о пожаре где-то по соседству. Вот и поищите.
И уж если ничего не найдете... Ну, тогда за дело примутся невропатологи.
Только будьте внимательны, чтоб не оскандалиться.
Он оказался прав. Дополнительное обследование обнаружило старые спайки.
Их рассекли, и человек выздоровел.
Она прочитала все, что написано о солнечном сплетении, и только сейчас
увидела, как мало еще о нем знает медицинская наука.
Она понимала, что у матери в результате тяжелого недуга все пошло
кувырком. И боли у нее - ужасные. И рассказать о них она не может, потому
что нет в человеческом языке таких слов, чтобы описать их.
- Она всегда тут, - говорила мать о своей боли испуганным шепотом, -
будто кипятком плещет кто под самое сердце. Господи, хоть бы конец скорее!
Галина тоже временами ловила себя на той мысли: "И в самом деле, хоть
бы скорее конец!" Она спохватывалась, пугалась, а через короткое время снова
ловила себя на том же. А сегодня утром, забежав как всегда на несколько
минут домой, она не выдержала:
- Я эгоистка. Жестокая, беспощадная, - рыдала она, уткнувшись головой
мужу в грудь. - Желать смерти родной матери. Подумать только, желать смерти
родной матери!
- Ты устала, - произнес он тихо и участливо, гладя ее волосы. - Тебе
надо просто немного отдохнуть.
- Не успокаивай меня. Хотеть, чтобы мать умерла! О таком подумать -
гнусно, подло!..
Он усадил ее, покопался в аптечке.