"Ян Флеминг. Живи, пусть умирают другие (другой перевод)" - читать интересную книгу автора

пассажиры спят и можно беспрепятственно передвигаться.
Поезд змеей скользил в ночи, отсчитывая милю за милей, через пустынную
равнину "Персикового штата". В просторах саванны звучал яростный стон его
двигателей, пронзительные гудки, а паровозная фара рассекала черное
полотно ночи.
Бонд зажег свет и немного почитал, но мысли не покидали его, поэтому
вскоре он отложил книгу и снова выключил лампочку. Он думал о Солитер, о
будущем и о делах ближайших - о Джексонвилле, Сент-Питерсбурге, о Лейтере,
с которым предстояло скоро увидеться.
Много позже, около часа. Бонд задремал и чуть было не заснул, и уже
по-настоящему. Но тут почти у него над головой что-то негромко вякнуло, он
сразу же стряхнул сон и потянулся к пистолету.
Кто-то очень осторожно пытался открыть дверь из коридора. Бонд
моментально соскользнул на пол, неслышно шагая босиком. Он бесшумно
вытащил клин из-под внутренней двери и так же бесшумно открыл ее. Войдя в
соседнее купе, он осторожно потянул ручку двери, выходящей в коридор.
Раздался резкий щелчок. Он рванул дверь, выскочил в коридор, и увидел
лишь стремительно удаляющуюся фигуру уже в самом конце вагона.
Если бы у него действовали обе руки, он мог бы убить этого типа, но
чтобы открыть дверь, пришлось засунуть пистолет за пояс. Бонд знал, что
преследование бессмысленно. В поезде слишком много пустых купе, укрыться
можно в любом. Все это Бонд уже обдумал заранее. Он знал, единственный его
шанс в том, чтобы либо убить противника, либо заставить его
капитулировать.
Бонд двинулся в сторону купе X. На полу валялся небольшой клочок
бумаги.
Войдя в свое купе, он тщательно запер дверь и зажег свет в изголовье.
Солитер все еще спала. Он развернул бумагу и присел на край полки.
Бумага была вырвана из дешевой тетрадки. Почерк угловатый, написано
большими буквами, красными чернилами. Бонд осторожно осмотрел листок, не
особенно надеясь, впрочем, что там остались какие-нибудь следы. Это люди
аккуратные. Он прочитал:
О, Фея, не убивай меня, Пощади, убей другого.
Божественный трубач вещает, что с рассветом, он станет в честь тебя
трубить.
Рано, очень рано, рано-рано.
О, Фея, ты, что убиваешь чад человеческих едва ли не в колыбели,
божественный трубач вещает, что с рассветом он станет в честь тебя
трубить.
Рано, очень рано, рано-рано.
Мы к тебе взываем, И глас наш да будет услышав. Бонд задумался.
Потом сложил листок и спрятал его в бумажник. Он лежал на спине и
глядел прямо перед собой, ожидая назначенного срока.



12. ЭВЕРГЛЕДЗ


Было около пяти утра, когда они незаметно выскользнули из поезда в