"Иван Фирсов. Морская сила (Гангутское сражение, исторический роман) " - читать интересную книгу автора

Кривую Кутюрьму. Ее же цепями перегораживаем постоянно.
- Ты, Федор, за Азовом присматривай крепко, нам он дорого стоит. К
весне веди туда новопостроенные корабли. "Предистинацию" сам поведешь. Да и
за Воронежем приглядывай. Не то крымский хан подберется неожиданно, все
спалит. Пришлю сюда
вдобавок батальон преображенцев.
Несколько дней корпел вместе со Скляевым над чертежами
пятидесятипушечного корабля "Ластка". В перерывах у отдельной пристани по
привычке работал за плотника, то на "Предистинации", то на "Старом Орле".
За год корабельный мастер Петр Михайлов по ведомости получил триста
шестьдесят шесть Рублей. Подмастерье Федор Скляев стоял в списке строкой
ниже, следом Лукьян Верещагин. В Воронеж нет-нет да и заглядывали
любопытствующие заморские гости. Не забывали старые знакомцы из Голландии.
В этот раз восхищался "Предистинацией" путешествующий Корнелиус Бруин.
"Один из военных кораблей, выстроенных под надзором и по указанию царя,
блистал перед остальными всевозможными украшениями, в нем капитанская каюта
обита ореховым деревом".
Вечером, в день приезда, Петр надолго задержал у себя Апраксина. Пили
изрядно, но не хмелели. Сначала помянули близких, покинувших этот свет.
- Што поделаешь, Федя, все под Богом ходим. Один Всевышний ведает наш
предел живота. То ли пуля тебя шальная прикончит, то ли в море сгинешь, то
ли в постели занедужишь под бабьим крылом. - Петр резко схватил полный
бокал, жадно выпил все
без остатка. - Бабы из нас, поди, готовы все соки вытянуть, им бы токмо
свое удовольствие иметь. Еще не ведому кому более везет, бобылю или
женатому.
Царь примолк, потирая переносицу, о чем-то задумался.
"Тебе-то ведомо ли было про кралю свою немецкую? Небось никто не
повестил, боязно", - подумал Апраксин и, отвлекая царя, заговорил о делах в
Азове. Петр слушал внимательно, изредка о чем-то спрашивая, и остался
доволен.

- Гляди-ка, Федя, ныне особо надобно опасаться здесь, в Воронеже. Не
токмо турок, а шведы своих шпионов подсылать сюда могут, пакостить станут.
Апраксин вспомнил о Татищеве:
- Што, на Сяси-то налаживается верфь?
Петр решил не откладывать новость, раз пришлось к слову:

- Дело пошло, Иван Татищев молодец. Однако ево под твою руку отдаем.
- С чего бы, Петр Лексеич?
Петр неожиданно повеселел:
- Дела у нас на Балтике затеваются великие. Станем верфи новые зачинать
на Свири и в других местах. Ты-то у нас кто? - Петр ехидно усмехнулся: -
Адмиралтеец. Стало быть, в твоих руках все корабельное строение станется. Не
токмо на Воронеже,
а всюду. И спрос с тебя велик будет. Держись.
Апраксин, слушая царя, от неожиданности даже вспотел. А царь,
продолжая улыбаться, налил вина, подмигнул:
- Указ получишь днями. Здравие твое, адмиралтеец.
На следующий день Петр умчался на верфи в Таврово, к своей ненаглядной