"Генри Филдинг. Столичные потехи (фарс) " - читать интересную книгу автора

почете остроумие, еще есть, черт возьми, смысл заниматься искусством. Но
сейчас, когда предрассудки и борьба интересов подчиняют себе все на свете;
когда просвещение в загоне, а остроумие непонятно; когда театры дают
кукольные представления, а артисты распевают лирические песенки; когда
столицей правят дураки - головой преуспеяния не добудешь! А уж если ты не
можешь не писать, пиши всякий вздор, пиши оперы, пиши разную Херлотрамбу*,
учреждай молельни и проповедуй с кафедры несусветную чушь, - и ты всегда
встретишь поддержку. Живи своими мелкими заботами, блуди и сквернословь, а
если услышишь, что тебе рукоплещут, знай: тебе самое место в тюрьме, и не в
карете бы тебе кататься, а ехать в повозке к месту казни!
Лаклесс. Что-то ты больно разгорячился, мой друг!
Уитмор. Виной тому моя дружба к тебе. Я не в силах спокойно слушать,
как дураки (хуже того - кретины!) насмехаются над тем, кто мне дорог.
Наблюдать, как какой-нибудь бесталанный субъект, который в Китае номер бы с
голоду, не умея изготовить и простейшей игрушки, с важным видом покачивает
своей пустой башкой, отвергая то, в чем ни черта не смыслит! Или когда
женщины из пустого предубеждения против неизвестного им, но порядочного
человека готовы оспаривать что-то, о чем и слыхом не слыхали. Если все же,
вопреки моим доводам, ты решил заняться сочинительством, заведи себе
патрона, сводничай при каком-нибудь титулованном ублюдке, пой ему дифирамбы
и приписывай ему ровно столько добродетелей, сколько у него пороков. В этом
качестве ты, возможно, обретешь поддержку его милости, его милость привлечет
к тебе внимание столичного общества, и тогда пиши себе, пока хватит сил,
вздор ли, дело - все сойдет!
Лаклесс. Ты, по-моему, слишком беспощаден к людям. Разве нельзя
преуспеть в нашем обществе более достойным способом?
Уитмор. Скажи лучше - общепринятым. Солдаты и костоправы живут войной,
адвокаты - людскими распрями, придворные - налогами, а поэты - лестью, не
так ли? По мне, есть только две полезные профессии - земледелец и купец:
первый выращивает для нас плоды на своей земле, второй - привозит их из-за
моря. И как раз эти две профессии величают у нас низкими и презренными, а
все прочие - славными и почетными.
Лаклесс. Но прошу тебя, уйми свой злой язык и посоветуй лучше, что мне
делать.
Уитмор. Позволь, ты же молод и исполнен энергии, а в столице
тьма-тьмущая разных богатых вдовушек.
Лаклесс. Но я уже помолвлен.
Уитмор. Тогда женись! Надеюсь, ты был не столь безрассуден, чтобы
выбрать себе какую-нибудь нищенку?
Лаклесс. Увы, я поступил именно так. И притом я люблю эту девушку столь
нежно, что не променял бы ее даже на вдову Креза*.
Уитмор. Тогда ты конченый человек. Из брачных цепей не вырвешься! Нет,
видно, ты родился под несчастливой звездой. Мало того, что ты пристрастился
к этим девяти оборванкам-музам, ты еще и жену себе подыскал им под стать.
Голос Марплея-младшего (снаружи). Пусть носильщики портшеза прибудут за
мной к Сент-Джеймсскому дворцу*. А впрочем, пусть лучше подождут здесь!
Уитмор. Это еще кто такой, черт возьми?!
Лаклесс. Очень важное лицо, ничем не хуже гвардейского капитана.