"Генри Филдинг. Дневник путешествия в Лиссабон " - читать интересную книгу автора

матросов, гребцов, торговок рыбой и торговок устрицами, как и всех горластых
обитателей обоих берегов, сливавшимися в гармонию более разнообразную, чем
воображение Хогарта явило в его гравюре, от одного взгляда на которую
человек глохнет; у меня была и более насущная причина торопиться с
отплытием, именно: водянка, из-за которой мне уже три раза делали прокол, а
теперь, видимо, мне грозило в четвертый раз подвергнуться этой операции до
приезда в Лиссабон и когда на борту не будет никого, способного ее
проделать. Но я был вынужден, говоря словами капитана, прислушаться к голосу
разума и заявить, что я всем доволен. И в самом деле, выбора у меня не было,
единственный другой путь обошелся бы мне слишком дорого.
У нас есть много общественных зол, от которых люди высших сословий
избавлены вчистую, так что не имеют даже о них понятия - как и о характерах,
ими порождаемых. Например, перевозка грузов и пассажиров с места на место. А
между тем, нет таких сведений, которыми стоило бы пренебречь, и поскольку те
сведения, о которых я веду речь, совершенно необходимы для правильного
понимания и оценки этого дневника, наконец, поскольку в данном случае самыми
неосведомленными явятся как раз те читатели, которых мы желаем
заинтересовать в первую очередь и для которых мы главным образом и пишем, мы
остановимся на этом вопросе поподробнее, тем более что ни один древний или
современный автор (если верить каталогу библиотеки д-ра Мида) никогда им не
занимался, так что задача эта (как сказал бы Дон Кихот) только мне по перу.
Когда этот замысел у меня зародился, я стал раздумывать о том, давно ли
люди начали путешествовать; и зная, что многие так поступали (то есть
путешествовали) за чужой счет, я льстил себя надеждой, что дух поощрения
искусств и наук и распространения полезных и основательных знаний, столь
бесспорно отметивший наше время и приведший к созданию в Европе стольких
философских обществ, что я и названий их не упомню, о каких ни я, ни самые
близкие их соседи никогда и не слыхивали, - что этот дух поможет мне
совершить столь необычный труд. Труд, предпринятый с той же целью и с таким
же расчетом и для такого же использования, как труд, каким эти
достопочтенные общества сами занимаются так бодро и в коем поддерживают
других, порой воздавая им самые высокие почести вплоть до приглашения в свои
коллегии и зачисления в свои ряды.
От этих обществ я обещал себе всемерную помощь, в особенности сообщений
о таких ценных рукописях и записях, какие они, надо полагать, накопили еще
от тех темных веков древности, когда история предлагает нам такие
несовершенные отчеты о местопребывании и еще более несовершенные - о
путешествиях рода человеческого, разве что, может быть, как я слышал, один
любознательный и ученый член молодого общества антиквариев высказал
предположение, что их путешествия и их местопребывание - одно и то же; и это
открытие (ибо это, видимо, действительно открытие) он, говорят, сделал
случайно, заглянув в некую книгу, о которой мы не преминем вскоре упомянуть,
содержание которой было в то время мало кому известно в их обществе.
Далее, король прусский (который по своей доброжелательности и тонкому
вкусу - редкое явление в столь северном климате) - есть поощритель искусств
и наук, и я не сомневался, что он поддержит столь полезное начинание и
распорядится, чтобы его архивы были перерыты по моей просьбе.
Однако, когда я взвесил все эти преимущества и поразмышлял о порядке
моей работы, я разом перестроил свой план, узнав о только что упомянутом
открытии, которое сделал молодой антикварий по самой древней в мире книге