"И.Г.Фихте. Факты сознания: назначение человека " - читать интересную книгу автора

который я постараюсь в вас вызвать, и для того чтобы мы непрерывно
оставались в сфере ясности, я предпосылаю это описание дальнейшему
изложению. При этом я должен просить вас сначала лишь запомнить несколько не
вполне ясных выражений и формул, которые еще сегодня станут вполне ясными
благодаря дальнейшему изложению.
Разумная жизнь необходимо любит себя, ибо всякая жизнь как совершенно
самодовлеющая и заполняющая себя есть наслаждение собой. И как в человеке не
может быть совершенно уничтожена разумность, так не может быть уничтожена и
эта любовь разумности к себе; еще более: именно на эту любовь как на
глубочайший корень всякого разумного существования и единственную искру, еще
привязывающую человека к цепи разума, можно с уверенностью рассчитывать и
воздействовать в каждом, кто только хочет быть честным и беспристрастным.
Любит себя и неразумная жизнь голой индивидуальности, ибо она - все же
жизнь, а всякая жизнь необходимо любит себя. Но так как разумная и
неразумная жизнь совершенно противоположны, то и любовь и упоение собой
каждой из них также противоположны и специфически различны; это
специфическое различие без труда может быть замечено и даст возможность
отличать один вид любви от другого.
Начнем с любви к себе разумной жизни. И к разумной жизни человек может
находиться опять-таки в двоякого рода отношении: или он обладает ей лишь в
представлении, в слабом образе и со слов других, или он сам в
действительности существует и живет такой жизнью. Что человек может не
находиться в последнем состоянии и тем не менее может не представлять собой
эгоиста и выразителя третьей эпохи (хотя в этом случае он не будет обладать
и истинной свободой), это мы признали


42

уже выше, так же как и то, что все мы зачаты и рождаемся вне такого
состояния и можем достигнуть его лишь путем упорного труда. Поэтому первое
отношение; т. е. существующее лишь в представлении обладание разумной жизнью
или приобщение к ней есть состояние, никогда вполне не вымирающее в
человечестве, оно может быть вызвано и затронуто в каждом человеке.
Любовь неразумной жизни к себе, которая лучше всего, конечно, знакома
каждому и с которой удобнее всего начать беседу, в своем специфическом
отличии выражается, как в общем, так и в частностях, следующим образом: как
радость по поводу собственного благоразумия, как мелкое высокомерие и
тщеславие по поводу своей ловкости и свободы от предрассудков, и, обозначая
неблагородное достойным его неблагородным выражением, - как самолюбование по
поводу собственной пронырливости. Поэтому третья эпоха изображена и в
предыдущей лекции высокомерно взирающей сверху вниз на тех, кто, грезя о
добродетели, упускает наслаждения, и довольной тем, что сама она - выше
таких вещей и не позволяет навязывать себе ничего в этом роде, словом,
представлялась, употребляя вполне соответствующее ее истинной сущности
выражение, эпохой просвещения и выветривания*. Потому-то и самое высокое и
утонченное, что в конце концов ощущает тот, кто старательно заботился о
своей выгоде и отстоял ее, несмотря на множество препятствий, есть восторг
по поводу собственной пронырливости. Напротив, любовь к себе разумной жизни,
как жизни закономерно определенной и устроенной, в своем специфическом