"Аркадий Фидлер. Зов Амазонки" - читать интересную книгу автора

преступным прошлым. Их манили сказочные богатства. После золотой и
бриллиантовой лихорадки человечество познало каучуковую лихорадку. На
Амазонку хлынули отовсюду миллионы долларов, фунтов, франков. Хлынули так
стремительно, таким бурным потоком, что ошеломленный серингейро
действительно не знал, что с ними делать. Баснословные прибыли от проданного
каучука уходили на вино, устриц, на сооружение дворцов и памятников, на
канализацию и школы, на роскошь, всяческие причуды и распутство. Одна за
другой возникали фантастические затеи: проложить в лесу дороги, построить на
Амазонке плотину. По берегам реки, как на дрожжах, росли новые города: Пара,
Манаус, Икитос. В конце XIX столетия цены на каучук неуклонно повышались.
Огромная страна, величиной в три четверти Европы, быстро богатела. Но
вдруг...
Началось с того, что некий скромный английский ботаник,
коллекционировавший флору юго-восточной Азии, написал пространный доклад и
отослал его английским властям. Как это обычно бывает с докладами скромных
людей, власти, даже не дочитав, сунули его под сукно. Позднее труд ботаника
случайно попал в руки прибывшего из Англии инспектора, который очень
заинтересовался им, добился необходимых ассигнований и проделал первые
опыты. Результаты превзошли все ожидания. Оказалось, что в юго-восточной
Азии вполне возможно выращивать каучуковые деревья!
Жизненные интересы Англии требовали, чтобы каучуковая монополия была
вырвана у Бразилии. И вот на Малайском полуострове одна за другой стали
возникать огромные плантации каучукового дерева. Разумеется, бразильский
серингейро ничего не знал об этом - что ему за дело до остального мира?
По-прежнему он продолжал надрезать деревья, по-прежнему товар вырывали у
него из рук и платили огромные деньги.
Грянула первая мировая война. В Европе народы истекали кровью, а вся
Америка - от Гудзонова залива до Патагонии - делала на этом великолепный
бизнес. И только на Амазонке творилось что-то неладное: цены на каучук,
несмотря на войну, стали падать. Никто на Амазонке - ни купцы в городах, ни
серингейро в лесах - не могли ничего понять. Война закончилась, а цены все
продолжали падать. Плантации в Азии буквально засыпали мировой рынок
каучуком. Слабо разбираясь в мировой экономике, жители Амазонки поняли одно:
нужно потуже затянуть пояс, распроститься с божественным шампанским, со
сказочными мечтами и так полюбившейся вольготной жизнью. Города на Амазонке
стали хиреть, а серингейро и комиссионеры пришли к грустному выводу, что
незачем возить каучук в города, где его все равно никто не покупает. Многие
из них вернулись в чащи и снова превратились в смиренных кабокло.
Но тех, кто прибыл в эти места издалека, обуял дикий страх. До сих пор
все они - у кого только хватало сил и здоровья - занимались сбором каучука,
ни о чем другом не помышляя. Мало кто обрабатывал землю. Люди предпочитали
покупать готовые продукты, доставляемые пароходами, хотя бы и втридорога.
Теперь же, когда не стало ни денег, ни продуктов, перед ними встал призрак
голода, и они тучами потянулись из леса к великой реке. Охотники за каучуком
буквально облепляли пароходы, идущие вниз по Амазонке. Они дрались за каждую
пядь на палубе, с револьвером в руках прокладывая себе дорогу. В глазах их
светилось безумие и преступность. Эти люди, привыкшие издеваться над
индейцами, сейчас позорно улепетывали, гонимые страхом, и напоминали жалкие
остатки разгромленной армии.
Леса обезлюдели. Лесные тропы заросли. Казалось, сама природа