"Аркадий Фидлер. Тайна Рио де Оро" - читать интересную книгу автора

на ту сторону реки, привязываем лодку к кустам, а затем по тропинке, что
тянется вдоль Марекуиньи, вступаем в лес. Хотя бегство Моноиса - досадное
происшествие, тем не менее мы не можем отказаться теперь от первоначального
замысла и отступить. Где-то по реке уже плывут наши друзья-бразильцы, а
провиант и собаки, которых они везут с собой, позволят нам охотиться и без
помощи индейцев.
Начинает накрапывать дождь. Лес теряет свои прежние яркие краски,
сереет и мокнет. Глохнет шум деревьев, пение птиц и жужжание насекомых,
слышится только монотонный плеск дождя и время от времени гул быстрины на
реке, скрытой где-то ниже, среди буйной растительности. Неровная извилистая
тропинка становится скользкой, и это затрудняет наше продвижение. Когда
начинается подъем, становится труднее дышать. Зато, когда спускаемся вниз,
снова обретаем силы, возвращается бодрость, в голове появляются более
веселые мысли. И тогда я думаю о Томаше Пазио, необыкновенном человеке,
который молча шагает впереди меня.
Пазио завоевал себе славу на территории всего бассейна реки Иваи как
"польский бугер", то есть польский индеец. С того самого момента, когда
юношей, еще перед первой мировой войной, прибыл он из Польши в эти далекие
паранские джунгли, Пазио вел жизнь, совершенно не похожую на жизнь других
колонистов. Он полюбил лесные тропы. Скрытые в зарослях, они вели его к
забытым людям, которым он нес веселую беседу и приятную новость. Чаще всего
он бывал среди короадов, владения которых находились вблизи колонии Кандидо
де Абреу, его местожительства. Он знал их всех; вел с ними различные дела,
на которых, кстати сказать, плохо зарабатывал, а индейцы оказывали ему
безграничное доверие и считали сердечным компадре, то есть кумом. Злоязычные
и хорошо осведомленные соседи Пазио говорили мне шутливо, что он также
пользовался большим успехом у индианок. Словом, Пазио - большой знаток
местных взаимоотношений, прекрасный гид по приивайским местам, человек,
хорошо знакомый с каждой лесной тропинкой вплоть до Питанги и Сальто Уба.
Несколько лет назад Пазио женился и поселился у истоков реки Байле. Он
сажает там кукурузу, разводит свиней, но пока все же испытывает нужду, так
как на него часто находит тоска, которая уводит Пазио в лес, а тогда уже вся
забота о хозяйстве целиком ложится на плечи его энергичной жены.
Характерным было одно происшествие, случившееся за несколько месяцев до
нашего приезда. Пазио вместе с женой валили дерево пиниоро. Во время работы
пилу заело так, что ее нельзя было ни продвинуть, ни вытащить. Необходимо
было подклинить наполовину спиленное дерево.
- Подожди минутку! - сказал Пазио жене. - Я схожу в лес, сделаю клин.
Сейчас вернусь.
Он ушел и вернулся... только через два месяца! Оказалось, что Пазио
встретил какого-то кума-индейца, к которому имел важное дело. Возвращаясь
домой, Пазио не забыл о клине. Снова вместе с женой он отправился допиливать
оставленное дерево пилой, сильно заржавевшей за два месяца.
Естественно, что, прибыв на Иваи, я не мог не познакомиться с этим
замечательным человеком и подружиться с ним. Он стал моим хорошим товарищем,
переводчиком и посредником между мною и людьми, живущими в здешних лесах.
Прежде чем мы добираемся до индейского тольдо, спускаются сумерки.
Около тропинки виднеется пустой шалаш. Пазио останавливается и говорит:
- До тольдо еще несколько часов пути. В темноте нельзя идти дальше.
Переночуем тут!