"Лион Фейхтвангер. Ифтах и его дочь" - читать интересную книгу автора

Ифтах молод, крепок, скор на решения. Он может быть послезавтра уже здесь.
- Ты взваливаешь на нас слишком много, - возмутился Гадиель.
Авиам ответил:
- Не я возлагаю, а Бог Господь и уважение к судье Гилеаду...
Елек снова хотел согласиться с ним, высказав, однако, справедливые
возражения. Но его опять опередили. На этот раз - Шамгар, самый младший,
мечтатель, благочестиво и простодушно сказал:
- Если так решил Господь, мы охотно будем ждать брата Ифтаха.
Мать посмотрела на него скорее презрительно, чем сердито, и все смогли
прочитать по eе лицу: "Дурак". Но вслух она заявила:
- Вот что я тебе скажу, священник: успеет ли этот бастард к поминкам
или нет, ему это мало поможет. Он не останется в доме, где поселила его
слепая любовь старого отца.
- Аминь, да будет так, - сердитым голосом, но убежденно подтвердил
Гадиель.
Авиам, однако, произнес:
- Я не люблю его и не ненавижу. А ты, Зилпа, не позволяй ненависти
завладеть твоим существом...
А про себя подумал: "Держала бы язык за зубами, по крайней мере, до тех
пор, пока покойный не насытится своей трапезой".


IV

Ифтах прибыл уже вечером следующего дня, раньше, чем кто-либо ожидал.
Он не успел подстричь волосы, как это подобало скорбящим. Кроме того, он
скакал на светлой ослице. Это был скандал: право скакать на животных
благородной породы предоставлялось "всемогущим", а принадлежал ли он к
ним, - большой вопрос. Самым же неприличным было то, что человек выказывал
такое высокомерие, пребывая в печали. Несмотря на это дом Зилпы принял его с
почестями, подобающими гостю. Позаботились о его животном, предложили ему
сесть на ковер у входа, дочери дома помыли ему ноги.
Утруждать гостя вопросами означало бы погрешить перед обычаем. Поэтому
вокруг него стояли молча, мужчины и женщины дома рассматривали его угрюмо,
настойчиво, но ненавязчиво; бесчисленные дети - с нескрываемым любопытством.
Правда, Цилла, жена Шамгара, худое, маленькое создание, протиснулась так
неподобающе близко, что мешала обслуживать Ифтаха, и уставилась на него
дерзким, ненавидящим взглядом.
Его это мало беспокоило. Он скорчился на ковре, с удовольствием сгибая
и разгибая пальцы и вытягивая руки. Его массивное лицо с широким лбом,
карими, умными глазами, очень красными губами и ярко-белыми зубами выражало
задумчивость и ожидание.
Наконец он спросил с добродушно-иронической улыбкой:
- Послали ли вы гонца сообщить мне о смерти отца?
- Мы этого не сделали, - вызывающе ответил Гадиель.
Елек быстро и примирительно добавил:
- Мы считали, что слух дойдет быстрее, чем посланец.
- И не ошиблись, - приветливо заметил Ифтах. Однако Шамгар, самый
младший, сказал честно:
- Поминки перенесены на завтра, чтобы ты мог принять участие.