"Лион Фейхтвангер. Рассказы" - читать интересную книгу автора

школьник перед экзаменом. Он умел передавать свои чувства, я великолепно
понимал, как неразрывно, живыми нитями, он был связан с этим домом, как
весь он был полон почтительного благоговения, неодолимого желания, любви,
страха и зависти.
Услышав, что мне известно о великом открытии профессора, он на минуту
смутился, но тут же заговорил со мной еще более доверительно. Он с жаром
рассуждал о значении этой находки. Как должен гордиться профессор! Ведь
уже восемнадцать столетий христианские церкви всех направлений ищут с
неутомимым усердием такой источник! Потом, не без некоторой горечи, он
добавил, что сделать такое открытие - это не только большая заслуга, но и
удача. Для этого необходима совокупность бесчисленного множества
благоприятных условий: нужны время и деньги, нужны длительные поездки -
даже без определенной цели, нужно быть меценатом, коллекционером, который
всегда может заплатить и заставить библиотекарей, архивариусов и
антикваров служить себе.
Затем Франц Диркопф с улыбкой заговорил о маленькой безобидной слабости
профессора - о той ревнивой недоверчивости, с которой он прятал от всех
свою находку. Эту цитату из Симмаха он, разумеется, и от него, Диркопфа,
тоже держал в тайне. Диркопф очень сожалеет об этом. Дело в том, пояснил
он, что, как бы ценен ни был сам текст документа, важно еще и то, как
будет он использован именно при первой публикации. И если бы профессор
позволил мне или ему или нам обоим принять участие в работе над первым
описанием личности Христа на основании достоверных исторических
документов, если бы он призвал на помощь творческие силы более молодых
людей, это отнюдь не принесло бы вреда.
Но профессор был непоколебим, и даже когда два месяца спустя состоялось
обручение Гедвиги с Францем Диркопфом, он упрямо и весело заявил, что
доверил Францу свою дочь, но не цитату из Симмаха.
Еще до обручения Франца Диркопфа с Гедвигой к власти пришел Гитлер.
Германия погрузилась во мрак, искусство и наука прекратили свое
существование, большинство видных ученых, писателей, художников покинули
страну.
Профессор Карл Фридрих Рапп остался, несмотря на то, что мог пострадать
из-за своей репутации человека свободомыслящего. Он, видимо, не хотел
прекращать свою большую работу, уже близившуюся к концу, и нуждался в
книгах, которые ему не разрешили бы взять с собой за границу.
Из газет я узнал о его смерти. О том, что произошло в доме на Зеленой
улице в первые годы существования Третьей империи, я узнал от фрау Паулины
Рапп и Гедвиги, с которыми встретился впоследствии в Лондоне.
Франц Диркопф принимал самое горячее участие в обсуждении вопроса о
том, следует ли уезжать из Германии. Он соглашался с профессором,
считавшим себя не вправе бросать свой труд, и так как профессор остался,
остался, разумеется, и он. Впрочем, Франц Диркопф нисколько не был
скомпрометирован в политическом отношении. Однако вскоре стало ясно, что
женитьба на дочери либерально настроенного профессора не может не
повредить его карьере, и поэтому в доме на Зеленой улице пришли к общему
решению отложить свадьбу до краха Гитлера, который, конечно, не за горами.
Но власть Гитлера укрепилась. Профессор Рапп страдал от новых порядков
в государстве, и работа его двигалась очень медленно. К тому же
становилось все очевиднее, что он пишет в стол: выводы профессора