"Лион Фейхтвангер. Статьи" - читать интересную книгу автора

Но вот появился немецкий писатель Арнольд Цвейг, известный нам прежде
как сочинитель превосходных новелл, как блистательный эссеист и автор
шедшей на многих сценах трагедии "Ритуальное убийство в Венгрии", и первый
воплотил то, что увидел и перечувствовал на войне, в доступном всем образе
Человека. Этот писатель первым создал значительный военный роман.
Разумеется, писатель не столь наивен, чтобы пытаться нарисовать всю войну,
написать исторический роман с битвами, штабами, со всем реквизитом
героизма и пацифизма. Нет, он просто описывает гибель
одного-единственного, совсем незначительного человека, крошечного атома,
одного из сорока миллионов людей в солдатских шинелях. Писатель пишет
историю унтера Григория Папроткина, который, не в силах терпеть дольше,
бежит из германского плена, и с паспортом убитого солдата Бьюшева,
раздобытым для него влюбленной женщиной, попадает в руки германской
военной полиции. А тем временем командование Обер-Оста издает приказ,
согласно которому любой перебежчик, не заявивший о себе в ближайшей
комендатуре в течение трех суток после перехода на территорию,
оккупированную германской армией, будет привлечен к суду военного
трибунала и расстрелян в течение двадцати четырех часов. И так как ничего
не подозревающий перебежчик Бьюшев подпадает как раз под этот приказ, его
и приговаривают к смерти. Но тут осужденный кричит, что он вовсе не
перебежчик Бьюшев, а беглый военнопленный Григорий Папроткин, и слова его
тотчас и полностью подтверждаются. Вдобавок на сцене появляется гуманный
военный судья и гуманный командующий дивизией, и возникает спор об унтере
Грише, и много собак грызутся из-за этой кости. Ибо верховное
командование, отчасти подчиняясь капризу командующего Обер-Остом, но
прежде всего в интересах дисциплины, настаивает на том, что приговор имеет
законную силу и должен быть приведен в исполнение. "Ибо, - поясняют
законники, - юридическая сторона дела должна безоговорочно отступить перед
военно-политической".
Но командующий дивизией, верховный судья на подвластной ему территории,
этакий старый "отец солдат", начинает яростную борьбу за спасение явно
невиновного Гриши. Спор разрастается и затрагивает все более широкие
круги. Мы видим, как из-за пленного русского, жизнь которого в те годы
значила не больше, чем жизнь вши, приходит в столкновение множество сил -
свет и тьма, власть и совесть. Из-за Гриши происходит встреча повелителя
Обер-Оста, повелителя миллиона с лишним солдат, повелителя территории,
превосходящей размерами всю Германскую империю, с гуманным командующим
дивизией. Первоначально встреча кончается победой власти, но потом, по
очень личным причинам, приводит к тайному поражению всесильного владыки,
так что приказ о приведении приговора в исполнение отменяется. Нет,
все-таки не отменяется. Ибо буран рвет телеграфные провода, по которым
должны передать приказ об отмене приговора. Впрочем, этот же буран
помогает друзьям Гриши, пытающимся организовать его побег и
предпринимающим все новые и новые попытки для его спасения. Однако поздно
- приговор приведен в исполнение.
Вот это-то незначительное событие из эпохи великой войны и изображает
писатель Арнольд Цвейг. Он не раздувает его, он только очень осторожно
прикасается словами к философской его подоплеке. Но Арнольд Цвейг -
большой эпический писатель, и поэтому даже самый незначительный случай он
рассматривает в больших взаимосвязях. Непрестанно подчеркивая всю малость,