"Беппе Фенольо. Личные обстоятельства " - читать интересную книгу автора

вернется к обеду.
- Возвращайся хоть вечером, - сказал Лео. - Да, может, тебе интересно:
сегодня мне стукнуло тридцать.
- Это рекорд.
- Хочешь сказать, что, если завтра я вдруг окочурюсь, я окочурюсь
постыдно древним стариком?
- Это настоящий рекорд. А посему никаких пожеланий, только
поздравления.
Ветер немного стих. Деревья больше не скрипели, с них не капало, чуть
подрагивали листья, мелодия их звучала непереносимо тоскливо...
Somewhere over the rainbow,
skies are blue,
And the dreams that you dare
to dream really do come true.{[11]}
На околице испуганно пролаяла собака. Быстро темнело, но над гребнями
держалась полоска серебристого света - не то кромка неба, не то свечение
самих холмов.
Мильтон повернулся лицом к холмам между Треизо и Манго - своему
завтрашнему маршруту. Взгляд его приковало большое одинокое дерево с кроной,
похожей на опрокинутый купол, как бы оттиснутый на фоне серебристой полоски,
которая быстро ржавела. "Если все это правда, одиночество того дерева -
пустяки по сравнению с моим одиночеством". Безошибочной интуицией он нашел
северо-запад и, обратившись лицом к Турину, сказал вслух:
- Посмотри на меня, Фульвия, видишь, как мне плохо. Дай мне знать, что
это неправда. Для меня очень важно, чтобы это была неправда.
Завтра - любой ценой - он все узнает. Если бы Лео не отпустил его, он
бы ушел без разрешения, смылся, оттолкнув с дороги и послав к чертям всех
часовых. Только бы продержаться до завтра. Ночь впереди будет самой долгой
ночью в его жизни. Но завтра он узнает правду. Он не сможет жить, если не
узнает, и, главное, не сможет умереть, если не узнает, - ведь такое теперь
время, что парни вроде него призваны скорее умирать, чем жить. Ради этой
правды он бы от всего отказался, если бы пришлось выбирать между этой
правдой и познанием вселенной, он бы выбрал первую.
"Если это правда..." Это было так страшно, что он в исступлении закрыл
лицо руками, как будто хотел ослепнуть. Потом разжал пальцы и увидел черноту
ночи.
Его товарищи вернулись с реки. Они вели себя необычайно тихо сегодня
вечером: можно было подумать, что наутро в отряде похороны. Из помещений,
которые они занимали, слышался гомон - не громче, чем из домов крестьян.
Единственным, кто повышал голос, был повар.
Его товарищи... Эти ребята сделали тот же выбор, что и он, у них были
те же причины смеяться и плакать... Он тряхнул головой. Сегодня он отдалился
от них, неожиданно, на полдня, или на неделю, или на месяц, до тех пор, пока
не узнает правду. Может быть, потом он снова сумеет что-то делать для своих
товарищей, для борьбы с фашистами, во имя свободы.
Самое трудное - выдержать до завтра. Сегодня вечером он не ужинает.
Постарается сразу уснуть, заставить себя спать, Не получится - он будет
разгуливать по деревне всю ночь, ходить от часового к часовому, не
останавливаясь; пусть думают, что ночью, возможно, будет тревога, пусть
лезут к нему с раздраженными вопросами - ему все равно. Так или иначе,