"Джейн Фэйзер. Жемчужина гарема" - читать интересную книгу автора

погасить ссору, умаслить жену и на войне обмануть неверных. Последнее
относится к феринге. Их не затронула твоя так называемая цивилизация,
Рэлстон-хузур, и они отдадут всю кровь свою до последней капли в борьбе
против иноземного ига. Вам никогда не покорить этот народ.
- Черт побери, женщина, когда-нибудь я сумею покорить тебя! - взорвался
Кит, которого совершенно вывела из себя эта слепая приверженность к дикарям.
- Звучит прямо по-афгански, - насмешливо заметила Айша. - Видишь, как
легко перенимаются их обычаи.
Лицо Кита потемнело; с ощущением собственного бессилия он вертел в
пальцах поводья. Да, его слова звучат смешно. Ведь он не лучше, чем
Аннабель, относится к этим идиотам в Кабуле - хвастунам и позерам. И все же
они - его народ. И народ Аннабель. Нужно заставить ее признать это.
Акбар-хан бросил тушу в центр площадки, и всадники стали готовиться к
новому туру. Но сирдар неожиданно поднял руку и повернулся к возвышению, на
котором стоял английский отряд. Его звенящий голос отдался эхом в скалах.
- Рэлстон-хузур! Хочешь, померяемся силой и искусством езды? Британская
кавалерия против афганцев!
- Нет! - прошептала Айша, и на этот раз в ее голосе звучала не издевка,
а панический страх. - Не надо, Кит.
Он обернулся к ней и ощутил внутри холодную пустоту, потому что знал:
есть только одно решение этой проблемы.
- Ты сомневаешься во мне?
- Они унизят тебя, а может быть - ранят. Ты не сумеешь одолеть их.
- Аннабель Спенсер, настало время тебе понять, что люди твоей расы
обладают мужеством, - провозгласил Кит ледяным тоном.
- Сэр, - Абдул Али послал свою лошадь вперед, - мы с вами.
Кит взглянул на отряд. Коричневые лица сипаев были абсолютно
бесстрастны, в их твердом взгляде не было и намека на страх.
- Очень хорошо, сержант. - Кит тронул поводья и пустил лошадь в легкий
галоп, а потом, увеличив скорость, спустился на площадку, к толпе
беспорядочно толкавшихся всадников и к триумфатору - Акбар-хану...
Аннабель почувствовала дурноту. Если бы она не поддразнивала Кита, он
наверняка не принял бы абсурдного вызова Акбара. И зачем было оскорблять его
самолюбие? Аннабель знала ответ. Она пыталась таким образом нанести удар
самодовольству, присущему (как она полагала) и Киту, и вообще всем
англичанам в Афганистане. Аннабель выросла в атмосфере, где все дышало
презрением и яростной ненавистью к феринге. Она впитала эти чувства, но не
могла принять легкого, спокойного отношения удочерившего ее народа к
повальной резне как к единственному способу борьбы с захватчиками и мести за
их вторжение... Душа ее восставала при одной мысли об этом. Вопреки мнению
Акбар-хана она не верила, что все европейцы так уж плохи, хотя нерешительные
и невежественные чиновники в Кабуле, казалось бы, подтверждали его правоту.
Аннабель обожала своих родителей и была уверена, что они не подходили под
образ европейца, каким рисовал его Акбар-хан. Но тут же ее охватывали
сомнения. Ведь она тогда была еще ребенком - испорченным, трудным, не по
летам развитым, но ребенком. Как часто кроткие родители награждали ее этими
эпитетами! Можно ли доверять воспоминаниям и суждениям ребенка, когда прошло
столько лет?!
Она пыталась заставить Кристофера Рэлстона хоть немного понять истинный
характер врага. Но вышло все не так, как она предполагала. Хотя жестокие