"Людвиг Андреас Фейербах. Сущность Религии " - читать интересную книгу автора

божественный судья. Огонь пожирает только отдельных людей, беззаботно к нему
приближающихся, огонь же царя, если он гневен, сжигает целую семью, со всем
ее скотом и имуществом... В его мужестве обитает победа, в его гневе -
смерть". Так же точно израильский бог громом и молнией повелевает своим
избранным ходить всеми путями, которые он им заповедал, "чтобы они могли
жить, чтобы они могли благоденствовать и долгоденствовать в стране". Так
власть природы как таковая и чувство зависимости от нее исчезают перед лицом
власти политической или моральной. Раба природы ослепляет блеск солнца, так
что он, как качинский татарин, ежедневно его молит: "не убивай меня"; между
тем раб политический ослепляется блеском царского звания до такой степени,
что он падает перед ним ниц, как перед божественной силой, от которой
зависит жизнь и смерть. Даже среди христиан римские императоры титуловались:
"ваша божественность", "ваша вечность". Даже в наши дни среди христиан
"святейшество" и "величество" - эти титулы и атрибуты божества оказываются
титулами и атрибутами королей. Правда, христиане оправдывают это
политическое идолопоклонство толкованием, будто король - лишь заместитель
бога на земле, бог есть царь царей, но это оправдание - простои самообман.
Уже не говоря о том, что власть короля есть власть в высшей степени
ощутительная, непосредственная, чувственная, самодовлеющая, власть же царя
царей только опосредствованная, только воображаемая, - бог определяется и
рассматривается в качестве правителя вселенной, в качестве царской или
вообще политической власти лишь там, где личность короля до такой степени
заполняет, определяет человека и овладевает им, что он ее считает за высшее
существо. Ману говорит: "В начале времен Брама образовал для собственного
употребления гения наказания с телом из чистого света в виде собственного
сына, даже как основоположника уголовного законодательства, как защитника
всего сотворенного. Из страха перед наказанием эта вселенная может
наслаждаться своим счастьем". Так человек даже наказания своего уголовного
права превращает в божественные силы, владычествующие над миром, превращает
суровый уголовный порядок в строй вселенной, уголовный кодекс - в кодекс
природы. Нет ничего удивительного, что он ближайшим образом приобщает
природу к своим политическим злоключениям и страстям, даже строй природы
делает зависимым от строя своего королевского трона или папского престола.
Что важно для него, то, разумеется, важно и для всех других существ; что
туманит его очи, то затуманивает и сияние солнца; что задевает его сердце,
то приводит в движение также небо и землю; его сущность для него -
универсальная сущность, сущность вселенной, сущность сущностей.

38.

Где причина того, что у Востока нет такой живой развивающейся истории,
как у Запада? Она в том, что на Востоке человек ради человека не забывает
природы, ради блеска человеческих глаз не забывает блеска звезд и
драгоценных камней, ради риторического "грома и молнии" не забывает молнии и
грома метеорологических, ради течения повседневных событий не забывает хода
солнца и звезд, ради смены мод не забывает смены времен года. Правда,
восточный человек падает в прах перед блеском царской политической власти и
сана, но этот блеск сам есть лишь отблеск солнца и луны; для него царь не
есть земной, человеческий объект, но небесное, божественное существо. Перед
лицом бога человек исчезает. Только там, где земля обезбоживается, боги