"Евгений Федоровский. Из жизни облаков ("Искатель", 1986, № 2)" - читать интересную книгу автораткани. На карачках мы выползли на белый свет. У Сенечки заплыл глаз. Артур
держался за щеку. Поднявшись на ноги, мы почувствовали, как качается и плывет земля. Ощупали ноги, руки - вроде целы... Уже в затухающих сумерках мы стащили в одну кучу вещи, растерянные при посадке. Ни разбить палатку, ни залезть в спальные мешки не было сил. Дикий неодолимый сон навалился на нас. Артур и Сенечка подсунули под головы парашюты. Я повернул спальник мягкой стороной, поискал положение, в котором тело бы не болело, но, кажется, так и уснул, не найдя. Жаркое солнце било в глаза. Я кряхтел, морщился, пытался повернуться на другой бок, но даже сквозь сомкнутые веки проникал яркий слепящий свет. Наконец собрался с духом и сел, охнув от боли. Болело все - от макушки до пяток, как после побоев. С усилием раскрыл глаза и заревел от страха. На меня смотрела дьявольская морда. В панике я треснул по ней кулаком, вскочил на ноги. И тут увидел, что нас окружает тысячная орава овец. Поджарые после летней стрижки, похожие на гончих, животные лезли на распластанную на земле оболочку, слизывали с нее влагу, которую мы стащили с холодного неба. Митька молча гонял овец, но отара, презрев страх, бросалась с другой стороны. Овцы хотели пить. Пинками я разогнал самых нахальных - острыми копытцами они могли порвать казенное имущество. Артур и Сенечка проснулись уже после того, как оболочка просохла и овцы отхлынули. Мы еще раз прошлись по степи до того места, где корзина впервые встретилась с землей, подобрали утерянные экспонометр, патроны, Сенечкину запасную куртку, нож Артура в кожаном чехле... Потом сложили Я развернул рацию. Она, конечно, не работала после такой "мягкой посадки". Стало припекать. Мы вылезли из меховых одежд, оставшись в свитерах и спортивных брюках. - Где же все-таки люди? - недоумевал Артур, как бы спрашивая овец, безмолвным кольцом окружавших нас. Развернув карту, Сенечка проговорил: - В семи километрах к северу от нас Карабулак. Восточнее, в десяти, Джанысгой... - Если из поселков нас не заметили, то чабаны-то должны увидеть! Может, прячутся? - У нас рога, что ли? - сказал Артур. Вдруг он замер. Мы оглянулись. Со всех сторон, обкладывая нас, как волков, мчались всадники. Из-под копыт летела густая пыль. Лавина приближалась. Донеслись воинственные крики, гиканье. Наездники мчались, держа наперевес ружья и вилы. Сенечка потянулся к "Барсу", но Артур одернул его: - Не смей! Затопчут! - И пойдем, как бычки, под кувалду? - огрызнулся Сенечка, хотя видел, что остановить выстрелами осатаневшую лавину уже было поздно. Передние на всем скаку попытались затормозить, но налетели задние, образовалась куча мала. Я и рта не успел раскрыть, как кто-то заломил мне руки за спину, туго перетянул их веревкой. Рядом ожесточенно бился Сенечка. Артур кричал, однако его вопли не доходили до торопких, деловых |
|
|