"Евгений Федоровский. Свежий ветер океана (Повесть)" - читать интересную книгу автора

Ординарец словно вырос из-под земли, поставил банку венгерской
говядины с перцем и положил серую пресную галету.
- Откуда? - удивился Головин, захватывая полную ложку мяса.
- Он к фрицам в гости ходил, - засмеялся Зубков. - Я с ним как за
пазухой... А если серьезно - временно тебе отдаю. Для разведки незаменимый
человек. Как комар. В любую щель пролезет. Ты говорил, у тебя во взводе
местный есть?
- Да. Кондрашов.
- Пусть они вдвоем сходят, разузнают. - Зубков развернул карту,
исчерканную цветными карандашами. - Слышишь, Никитич?
- Слышу, - отозвался ординарец.
- Проходы разведай.
- Понял.
- Не знаю, как благодарить вас, - пробормотал Головин.
- Меня не за что. Начальство приказывает. Сам бы я сидел сейчас и в
ус не дул.
Но по глазам видел Головин, что Зубков шутит.


ПОЛКОВОЙ КОМИССАР

- Если фриц вздумает шуметь, бей этой штукой. - Никитич подбросил на
ладони гранату. - Ножом без сноровки не сможешь. Или цепляйся, как клещ,
лишь бы не вопил.
Кондрашов не мигая смотрел в рот наставника.
- Смотри, как уходить из захвата... Хватай! - Никитич расслабился,
позволил обхватить себя, потом, резко рванув локтями, выскользнул из рук
Кондрашова и несильно ударил его головой в подбородок.
- Ловко у тебя получается, - подвигав ушибленной челюстью, проворчал
Леша.
- Жизнь и не тому научит.
Они занимались позади окопов, в лощине, которую немцы видеть не
могли. Никитич заставлял Лешу ползать, бесшумно пробираться через
проволоку, пользоваться звуковыми сигналами, расчищать путь от мин,
маскироваться.
- Часовой ночью видит все, что появляется на светлом фоне.
Подсвечивают пожары, ракеты, звезды. Ты ползешь, вдруг чуешь, часовой
близко и смотрит. Замри! Как был оттопыренный локоть, так и оставь. Усек?
Попробуем!
Возвращались они с занятий поздно. Никитич жил во взводе Головина и
спал рядом с Кондрашовым.
Они уже отдыхали, когда к Головину пришли гости - Зубков, комбат
Пивоваров и полковой комиссар Дергач.
Дергач был из флотских. В свое время матросил на Балтике, за
большевистскую агитацию сидел в <Крестах>, подавлял Кронштадтский мятеж,
ходил на линкоре <Марат> и до сих пор под гимнастеркой носил тельняшку.
Войдя в подвал, полковой комиссар строгим жестом остановил Головина,
собравшегося было рапортовать, огляделся, нашел свободный чурбак и сел - у
него болели ноги.
- Так вот ты какой, Головин, - пробасил комиссар, по-стариковски