"Алексей Федорович Федоров. Последняя зима " - читать интересную книгу автора

скребещешь ты сердца..." Конечно, неизвестно, почему у идола вдруг когти и
что это за слово "скребещешь", по стихи партизанам нравились, и, узнав,
кто их автор, они еще больше стали уважать Смагина-Алма-Ату. И вот теперь
Василий тяжело ранен, вряд ли выживет... Война!
Селом Мульчицы мы овладели в середине дня, перебазировались туда,
заняли оборону. Сразу же провели саперную разведку. Поблизости от села
места для переправы самые неблагоприятные. Не только восточный, но и
западный берег крутой, и река тут глубже, чем у Млынка, вброд ее не
перейти. Но ведь это прекрасно известно и бандеровцам. Они, вероятнее
всего, предполагают, что партизаны вернутся ночью к Млынку, чтобы снова
попытаться там форсировать Стырь. Значит, переходить надо именно здесь, у
Мульчиц, а для этого готовить мост-переправу.
И вот, когда после трудной бессонной ночи все старались хоть немного
отдохнуть и привести себя в порядок, саперы принялись за работу. Тут же в
селе нашли необходимый лесоматериал. Надо заранее сделать козлы-опоры,
сколотить звенья настилов, чтобы с наступлением темноты оставалось лишь
подтащить их к реке.
Мы не имели отдельного строительного подразделения. Зато все наши
подрывники были еще и хорошими плотниками. Попробуйте построить тот же
мост без единого гвоздя! Далеко не каждый возьмется... А у нас всё строили
без гвоздей. Для партизан самый обыкновенный гвоздь очень дефицитная
штука. Где его взять? Не просить же, чтобы прислали с Большой земли!
Оттуда лучше получить лишний пуд взрывчатки или патронов. Сначала по
десять раз использовали старые, выдергивая их, выпрямляя, но все равно
гвоздей всегда не хватало. Пробовали делать их сами из толстой проволоки,
но без шляпок они плохо соответствовали своему назначению. В конце концов
партизаны отказались от гвоздей и всё, от табуреток до мостов, сколачивали
на деревянных шипах и клиньях.
Строителями переправы командовал Алексей Садиленко, человек могучего
здоровья и неуемной энергии. Казалось, что Садиленко - один в нескольких
лицах. Вот только что он был рядом с Рвановым и требовал выделить в помощь
саперам взвод для выравнивания подходов к реке. Проходишь по улице чуть
дальше - и снова видишь Алешу, приказывающего старосте собрать в селе все
лопаты. Заглянешь в какой-нибудь двор, а Садиленко уже там, машет вовсю
топором, проворно и ловко обтесывая бревна.
Националисты время от времени постреливают из леса, но идти к
Мульчицам по открытой местности не решаются. Конечно, никого из жителей мы
за село не выпускаем, чтобы бульбаши не дознались о подготовке партизан к
переправе. Народ тут неплохой, настроен по-советски, но разве не бывает
паршивой овцы и в хорошем стаде?!
Пора бы хоть чего-нибудь поесть!.. У штабной кухни стоит повариха
Екатерина Рудая и кормит грудью нашего самого маленького партизана Петьку.
Муж Кати, пулеметчик Смирнов, погиб еще до рождения сына. Отослать
младенца на Большую землю мать не решается, все боится, как бы его там "не
перепутали". Вот Петька и переносит вместе с ней все трудности походной
боевой жизни.
- Ну как, не плакал сегодня Петро, когда бульбаши напали? - спрашиваю
я повариху.
- Что вы, Алексей Федорович! Да разве он не понимает обстановки! -
гордо отвечает Екатерина.