"А.Г.Федоров. Оракул Петербургский (Кника 1, Интрига-безумие-смерть) " - читать интересную книгу автора

около того. Тело он имел чрезмерно упитанное, рыхловатое для молодого
мужчины, рост средний, богатую шевелюру и некую испуганную глуповатость во
взгляде.
А глупеньких и убогих вечно чтили на Руси. Сентиментальность у
русских - черта национальная. Внимание к чему-либо у малыша сочеталось с
широко открытым ртом из-за бесконтрольно отвалившейся нижней челюсти. Цвет
глаз трудно идентифицировать, да и нет в том серьезной необходимости.
Своеобразная запасная мишень для острого словца, безобидной шутки - вот
психологическая реальность данного персонажа. Известно, что "молчание -
золото". Редкий металл, наличествующий в приятной компании, позволял
любому адепту разговорного жанра быстро передвигаться от одного
художественного образа к другому, сочными красками живописать
экстремальные ситуации.
Такие ситуации чаще всего создавал своими действиями и высказываниями
сам Вадик, но порой разговор затрагивал и опасные темы - касался
начальствующих фигур. В интересах диссидентов было держать информацию в
узде конфиденциальности. Должность у малыша была редкая среди нормальных
людей - он был врачом-диетологом. В подвальном синклите сами собой
вырисовывались его приватные функции. Не трудно догадаться - молодости
вменялось в обязанности расстараться закусоном, когда из-под стола анатом
доставал большую бутыль с казенным спиртом.
"Эликсир жизни" всегда готовился быстро и мастерски: все решала
пропорция ректификата, воды и вкусовых оттяжек. Важно было не только
нейтрализовать остатние сивушные масла, их запахи и привкусы, но и внести
гармонию внутреннего осязания. От нее зависел эффект опьянения, качество
рождаемой мысли, полет воображения, пафос и историческая значимость
очередной повести. Наши мастера импровизации, вообще, считали, что
первичным во всем том действе была мысль и слово, а не банальная пьянка.
Не надо думать, что возлияния была ежедневными и тотальными - под
завязку, до изумления. Для такой светской жизни никакого больничного
спирта, конечно, не хватит. Государство как раз формирует бюджет свой, во
многом ориентируясь на индивидуальное потребление горячительных напитков.
Во всяком случае, в царской России так и заведено было со времен графа
Сергея Юльевича Витте: сколько выручили от продажи питьевого зелья,
столько и направили на поддержание воинской доблести. Современные
государевы умы тоже не забыли о проверенной методе, - бюджет оборонного
ведомства соответствовал выручке от продажи спиртных напитков населению.
Сегодняшний разговор собратьев по оружию велся на трезвую голову. А
потому был он конкретен, поучителен и точен. Анатом, любивший неспешное
общение с информацией, ушел в некоторую задумчивость, видимо, разворачивая
внутри себя представления, только что почерпнутые из рассказа Сергеева.
Очевидно, что он смаковал художественные стороны только что нарисованного
пейзажа и повести в целом.
Диетолог затих, обескураженный полетом мысли инфекционно-заразной
души. Вадик еще не привык к встряскам интеллекта и на некоторое время
потерял дар речи, забыл некоторые весьма распространенные слова. Когда ему
неожиданно предоставляли слово, он долга путался в сорняках из междометий,
пытаясь выбраться из лабиринта аллегорий, гипербол, постоянно сталкиваясь
с потоком шальных мыслей. Его подавляла "чуждая" эрудиция рассказчика,
сильно отличавшаяся от прежних передовиц партийных газет. Все время