"Константин Александрович Федин. Необыкновенное лето (Трилогия - 2) " - читать интересную книгу автора

завиднелась кучка людей, - вон, где милиция стоит туда их согнали.
Меркурий Авдеевич сбавил шаг, перестал пристукивать костыльком. Вдоль
корпуса с дверьми на ржавых замках (тут раньше торговали мыльные и
керосинные лавки) терся разномастный народ, чего-то ожидая и глазея на двух
милиционеров, охранявших ворота былого заезжего двора. Один милиционер был
по-молодому строен, еще безбород и - видно - доволен представительными
своими обязанностями. Другой рядом с ним был коротенький, напыщенный и с
такими залихватскими, раздвинутыми по-кошачьи подусниками, о каких
перестали и вспоминать. Оба они осмотрели Меркурия Авдеевича безошибочными
глазами.
- Я насчет своего внука, товарищи. Внук мой нечаянно попал в облаву, -
просительно сказал Мешков, подходя осторожно и приподымая картузик.
- Нечаянно не попадают, - ответил молодой.
- Как не попадают? Не ждал попасть, а попал. Полная нечаянность и для
матери его, и для меня, старика.
- Совершеннолетний?
- Как?
- Внук-то совершеннолетний?
- Да что вы, товарищ! Мальчоночка, вот поменьше этого будет, - показал
Мешков на Павлика.
- Чего же в торгаши лезет, когда молоко на губах не обсохло?
Павлик вытер пальцем губы и отвернулся вызывающе.
- Зачем - в торгаши?! - испугался Меркурий Авдеевич и даже занес руку,
чтобы перекреститься, но вовремя себя удержал. - Озорство одно, больше
ничего. Ведь они же - дети, что мой внучок, что вот его приятель. То им
крючки для удочек спонадобятся, то клетка какая для птички. И все норовят
на базар - где же еще достанешь? Ребятишки - что с них спрашивать?
- То-то, спрашивать! - грозно мотнул головой коротенький милиционер, и
подусники его стрельчато задвигались.
- Ведь как спросишь? - доверительно сказал Мешков, глядя с уважением
на красные петлицы милиционера. - Не прежнее время, сами знаете. Прежде бы
и посек. А нынче пальца не подыми: они - дети.
- Посек! - неожиданно заносчиво вмешался Павлик. - А чем он виноват?
Удочки, птички! Тоже!
Он с презрительной укоризной щурился на Мешкова и уничтожающе кончил,
полуоборачиваясь к милиционерам:
- Жизни не знаете!
- Суйся больше! - приструнил Мешков, оттягивая Павлика за рукав. - Что
с ним поделаешь, вот с таким?
- В неисправимый дом таких надо, - сказал милиционер и усмехнулся на
Павлика.
- Кем сами будете, гражданин? - спросил молодой.
- Советский сотрудник. Неурочно приходится службу манкировать, чтобы
только внучка выручить.
- Ребят через другие ворота отсеивают, - сказал с подусниками. -
Пойдем, я проведу двором.
Молодой приоткрыл ворота. Павлик хотел проскочить за Меркурием
Авдеевичем, но его не пустили, и он обиженно ушел прочь, по пути изучая
расположение омертвелых корпусов, замыкавших целые кварталы.
Двор заполняла толпа. Собранные вместе, люди были необыкновенны. Глядя