"Константин Александрович Федин. Необыкновенное лето (Трилогия - 2) " - читать интересную книгу автора

копытом стюдня? С твоим крюшоном из жженой пробки, которую размочили в
мазуте? Тебе бы этакий фрыштик!
- Спасибо. Я с удовольствием. Да и ты сердишься не на фрыштик, а на
то, что забыл Мефодия. Наверно, и Аночкиного отца не припомнишь? Тихона
Платоныча Парабукина, а? Уж этого человека забыть стыдно! Из-за него ты
ведь и пострадал за революцию, а?
Пастухов поднялся, двинув стулом, грузновато дошел до окна, вернулся.
- Знаешь, Егор Павлович, мне твой тон не нравится. Что ты хочешь
сказать? Что я сам подстроил эту глупую газетную заметку?
- Ты с ума сошел! - даже подпрыгнул Цветухин.
- Нет, стой. Я хочу говорить серьезно. Сейчас многие бегут, торопятся
заявить, что они тоже чем-нибудь, когда-нибудь услужили революции. Может,
это мелко, но понятно. Как ты выразился - своевременно. Но что прикажешь
делать мне? Бежать заявлять, что я перед революцией никаких заслуг не имею?
Да ведь это же просто идиотство! Ты представь себе: какой-то там Мерцалов
приписал мне участие в пропаганде против царизма. Я являюсь в редакцию
газеты и говорю... Что, что я говорю? Что меня оклеветали? Что заметка не
соответствует действительности? Мне ответят - редакция сожалеет, что
введена в заблуждение своим почтенным сотрудником. Но что, однако, ей
предпринять? Поместить опровержение? В каком смысле? В том, что Александр
Пастухов никогда не выступал против царизма? Но что это будет означать? Что
этот самый Пастухов был против революции? Благодарю покорно! Это уж едва ли
своевременно! И почему я должен считать Мерцалова клеветником? Он же хотел
мне добра! Открыл, можно сказать, дорогу! Состряпал за меня то, ради чего
сейчас тысячи людей и людишек унижаются до сделок с совестью, чтобы только
оградить себя от немилосердного хода событий. Хотел облегчить мне карьеру в
новых обстоятельствах. За что же его казнить? Наконец, этот великодушный
добряк мог чистосердечно заблуждаться. Ведь перед царским прокурором он
когда-то за меня хлопотал? Охранка мной интересовалась? Подписку о невыезде
с меня брала? Значит, это все правда? Значит, Мерцалов если в чем и
виноват, то в некотором преувеличении. Но за преувеличение не судят. А за
такое преувеличение, какое он допустил, нынче даже и взятку дадут, если
представится случай. Стало быть, мне нужно не с опровержением в газету
бежать, а писать Мерцалову благодарственное письмо - с совершенным
почтением имею честь быть ваш покорный слуга, тьфу!
Александр Владимирович действительно плюнул, опять отошел к окну,
отколупнул кусочек окаменелой замазки и бросил об пол.
- Значит, ничего этого не было, Саша, - никакого подполья, никаких
листовок? - спросила Анастасия Германовна, как будто с разочарованием.
- Да это же чистый анекдот! - брезгливо махнул он рукой.
- Тогда и отнесись ко всему как к анекдоту, - сказала она, светло и
невинно оглядывая все общество.
- Да, но ведь только вы вот тут вчетвером знаете, что это анекдот! -
крикнул Пастухов, круто отворачиваясь от окна. - Ведь в газете не
напечатано, что это анекдот! Ведь кто прочитает, сочтет все за правду!
- А пусть сочтет за правду, - еще невиннее, на самой тихой нотке
утешила Анастасия Германовна, - разве это тебе повредит?
- Ты не понимаешь. Если потом станет известно, что это вымысел, то все
решат, что я забежал, что я заискиваю, подстраиваю, что просто вру!
Посмотри, как на меня глядят мои же друзья. Ну, взгляни ты на Арсения