"Клод Фаррер. Подружки" - читать интересную книгу автора

ужинающих; среди варваров, которые наводняют Париж на время исхода
прирожденных парижан, есть много пьяниц - и ничто так не забавляет честного
набитого капустой и пивом тевтона, как залить из сифона тонкое платье
беззащитной женщины, за которую не вступится ни один мужчина.
Ночь длилась без всяких происшествий, подобная во всем другим ночам,
проведенным Селией в этом же уголке, за этим же столиком. Люди входили,
пили, выходили, одни - веселые или старавшиеся быть веселыми, другие - не
скрывавшие своей смертной тоски и скуки. Всем им Селия бросала приветливые
взгляды. Многие подходили, заговаривали с ней, но никто не обратился к ней с
чем-нибудь определенным, никто ничего не предложил ей.
После двух часов ночи лакеи освободили от столиков середину зала и
начались танцы, но без большого оживления. Подруга, которая тоже была одна,
пригласила Селию на тур вальса, и та, чтобы убить время, пошла вальсировать.
Она очень удивилась, возвратясь к своему столику. На соседних стульях
сидели два человека, которых она до сих пор еще не замечала, и ждали, когда
она вернется; они заговорили с ней:
- Дорогой друг, - сказал ей один из них, - я не имею удовольствия быть
с вами знакомым, но ведь это не имеет никакого значения. Не так ли? Это мой
товарищ, морской офицер, - он умирает от желания поужинать с вами. Только
бедняга очень застенчив! Он никогда не осмелился бы сам представиться вам.
По счастью, здесь оказался я. С вами нет никого сегодня? Разрешите подсесть
к вашему столику?
- Пожалуйста, - ответила Селия. - Я свободна. И с любопытством
взглянула на человека, который не решался сам подойти к женщине, встреченной
у Максима.
Она в первый раз видела представителя этой редкой породы.
На вид он был совсем такой же, как все. То есть лучше, чем все. Скорее
красив собой, чем дурен; скорее высок, чем низок; скорее силен, чем слаб,
судя по его виду; глаза его смотрели прямо в лицо со спокойной уверенностью,
которая показалась ей чем-то совершенно невероятным в таком робком человеке.
Селия спросила его (и была убеждена, что он станет мяться и смущаться):
- Ведь вы живете не в Париже, раз вы морской офицер?
Но он нисколько не смутился: наоборот, он ответил звонким и чистым
голосом:
- Нет, я живу в Париже. Правда, не постоянно. Но вот уже около года как
я пребываю здесь. И у меня очень занятное жилье. В ужасном районе, в
Гренеле. Но все-таки вам нужно будет навестить меня, когда мы станем
друзьями, прелестная госпожа моя. Вы нисколько не пожалеете об этом. Моя
хижина набита игрушками, которые нравятся маленьким девочкам.
Она хотела попросить его отправиться туда немедленно: можно было бы
сейчас же стать друзьями; но, подумав, смолчала. Такой человек, как он,
боявшийся подойти один к женщине, встреченной у Максима, конечно, мог не
так, как все другие, относиться к вопросу о столь внезапных дружбах.
И действительно, в этот вечер даже не поднималось вопроса о том, чтобы
отправиться в Гренель или куда бы то ни было: после ужина странный человек
поблагодарил "свою прелестную госпожу" и откланялся.
- Мы еще встретимся с вами? - спросила Селия для очистки совести: за
четыре года неудавшиеся встречи уже научили ее тому, что люди больше не
"встречаются", если не "встретятся" с первого раза ближе, чем это полагается
у Максима.