"Джеффери Фарнол. Седина в бороду" - читать интересную книгу автора

тишина словно неслышная прекрасная музыка... А вот и мой храм. Я часто
прихожу сюда, чтобы побыть одной, подумать и помолиться. Здесь мой алтарь.
Они вышли на небольшую поляну. Крошечный пятачок травы обступали
могучие исполины, сверху нависали кроны деревьев. Взгляд сэра Мармадьюка
упал на большой выщербленный камень, глубоко ушедший в землю.
Сэр Мармадьюк склонил голову.
- Да, - задумчиво сказал он, - это самое лучшее место для девичьих
молитв, поистине Храм Божий.
- О, Джон, - вздохнула она, - теперь ты говоришь совсем как наш пастор.
Отныне я буду молиться здесь и за тебя. - Она помолчала и тихо добавила: -
За твое счастье.
- За мое счастье... - грустно повторил он. - Счастливы лишь юные, а
юность моя умчалась.
- Но, Джон, ведь с возрастом приходит мудрость, а вместе с ней доброта
и знание.
- Увы, не всегда! Чаще возраст приносит с собой болезни, обманутые
надежды, горькие разочарования и, конечно же, морщины и седину.
- Совсем нет, мой добрый друг. Ведь мы дети Господа, и если он живет в
наших сердцах, мы навсегда останемся молодыми, ибо Бог не имеет возраста.
- О, Ева-Энн, Ева-Энн. - Сэр Мармадьюк склонил голову. - когда мне
станет грустно и одиноко, я вспомню о твоих прекрасных словах и поблагодарю
судьбу за то, что она послала мне тебя.
- Нет-нет, Джон, благодарить надо Бога.
- Но разве судьба, фортуна - это не имена Господа?
- Конечно, нет! Бог - это отец наш, он всемогущ, но милостив, он живет
высоко на небесах и управляет нашим грешным миром. Так что благодарить надо
Бога, Джон, за его любовь.
Тропа еще немного попетляла по таинственному ночному лесу, потом
вынырнула на заросший высокой травой луг и спустилась к ручью. На другом
берегу виднелись сараи и стога, а за ними возвышался старый добротный дом.
- Вот и Монкс-Уоррен, мой дом.
- Уже?
- Джон Гоббс, - тихо прошептала девушка, - хотя твоя речь временами не
отличается набожностью, я все же уверена, что ты самый замечательный
человек, самый благородный и добрый... Нет, не прерывай меня, пожалуйста.
Ведь, если мы стали друзьями, то я должна рассказать тебе кое-что. Я не
хочу, чтобы ты считал меня лучше, чем я есть...
- Дитя мое!
- Ах, Джон, дай мне сказать, ведь молодой девушке очень нелегко
признаться в том, что...
- Тогда и не надо, не надо! - Он замахал рукой. - Позволь мне думать о
тебе так, как мне хочется. - Тут сэр Мармадьюк вспомнил о дурной репутации
Дэнтона и почувствовал, как в груди все каменеет.
- Нет, Джон, я должна сказать тебе, должна ради нашей дружбы. Этого
требует мое сердце. Пожалуйста, не отворачивай лицо, не отводи взгляд. Я все
равно скажу... Сегодня мне очень хотелось, чтобы ты обнял и поцеловал меня,
вот... Но ты не сделал этого и спас меня от греха, и теперь мне не так
стыдно, как могло быть. Джон, прости меня, ведь я говорила тебе, что я
грешница, теперь ты в этом сам убедился.
- О Ева! - сэр Мармадьюк вздохнул с невыразимым облегчением. - Ева-Энн,